Исследователи отмечают, что для большинства представителей церковной иерархии конца XVIII – начала XIX в. было характерно настороженно-благожелательное отношение к представителям французского квиетизма; нередко из их сочинений выбирались мысли, созвучные православной религиозности, и отбрасывались собственно квиетистские элементы. Так, например, одна из проповедей Платона (Левшина), митрополита Московского и Коломенского, была построена на основе проповеди Франсуа Фенелона, однако лишена каких-либо квиетистских мотивов. Положительные отзывы о сочинениях квиетистов исследователи во многом объясняют тем, что их нередко рассматривали в качестве средств противодействия французскому вольнодумству и атеизму. О том, что русские иерархи того времени сознавали расхождения между учением квиетизма и общепринятым церковным вероучением, свидетельствует переписка 1804 г. между крупнейшим представителем александровского мистицизма Михаилом Михайловичем Сперанским (1772–1839 гг.), который с большим интересом и уважением относился к идеям квиетизма, и Феофилактом (Русановым), архиепископом Калужским (до 1809 г.), впоследствии экзархом Грузии. Познакомившись по побуждению М.М. Сперанского с сочинениями Франсуа Фенелона, которого тот называл «великим учителем живой веры», епископ Феофилакт (Русанов) отмечал, что, хотя во Франсуа Фенелоне заметна «нежная и горячая любовь ко Христу», его духовные сочинения полны опасных крайностей: «Фенелон... силится упразднить все действия природы нашей, восстановить с Божеством сообщение, каковое имел первый человек до грехопадения, словом – свести рай на землю... Работа над умерщвлением самолюбия кажется мне делом невозможным, и едва ли сие чистейшим духам совместно... Всякое дыхание желает себе благополучия... Следует или самоотречению дать известные ограничения, или отнести оное к прекрасным теориям, никогда не могущим осуществиться». В ответных письмах М.М. Сперанский излагал учение о «бескорыстной любви» к Богу в духе квиетизма, утверждая: «Не иначе можем мы любить себя и мир, как уделяя, похищая часть наших способностей от Любви Божьей». Со взглядами Франсуа Фенелона, в том числе с представленными в квиетистском трактате «Объяснение мнений святых», был хорошо знаком Московский митрополит Филарет (Дроздов), получивший в 1811 г. французское издание избранных сочинений Франсуа Фенелона в подарок от А.Н. Голицына. В «Обозрении богословских наук» (1814 г.) Филарет (Дроздов) рекомендовал «духовные сочинения Франсуа Фенелона» для домашнего чтения воспитанникам духовных училищ в числе книг, «руководствующих к деятельному христианству». Получившая впоследствии широкую известность «Ежедневная молитва» Филарета (Дроздова), составленная им в 1849 г., являлась переводом размышления Франсуа Фенелона на текст Евангелия от Луки. В келейном дневнике Филарета (Дроздова) исследователи нашли несколько выписок из «Объяснения...», содержащих учение о «бескорыстной любви». В современной литературе отмечается влияние квиетистских взглядов Франсуа Фенелона на учение Филарета (Дроздова) о божественной и человеческой любви, представленное в его различных проповедях (вместе с тем вопрос о глубине и значении этого влияния нуждается в дальнейшем исследовании). Даже во время расцвета александровского мистицизма при дворе существовала группа церковных иерархов, учёных и государственных деятелей, видевших в чрезмерном увлечении западными мистическими идеями посягательство на чистоту вероучения православной церкви.