Игнатий Богоносец, толкуя Мф. 3:15, первым обращается к теме освящения (очищения) воды в момент Крещения Господня, соотнося это действие со спасительными страданиями Господа: «Он родился и крестился для того, чтобы Его страданиями вода была очищена». Эта же тема присутствует и у Тертуллиана. Согласно Григорию Богослову, Господь «крестился не ради собственного очищения, но чтобы освятить воды». Не нуждаясь Сам в очищении, через крещение в Иордане Он «делает воды чистыми». Григорий Нисский замечает: «Ибо из всех рек только один Иордан, прияв в себя начаток освящения и благословения, как бы из некоторого источника излил всему миру благодать крещения». По мнению Иоанна Златоуста, в этот день Христос «освятил естество вод». Константинопольский патриарх Прокл говорит, что в день Богоявления «море возликовало с радостью…, ибо через Иордан оно восприняло благословение освящения». Другая важная для христианской экзегезы тема – объяснение цели принятия Спасителем крещения. Церковные толкователи исходили из представления о том, что Христос не нуждался, будучи безгрешным, в очищении и оставлении грехов. Иустин Философ утверждал, что Господь совершил крещение «за род человеческий, который от Адама подпал смерти и обольщению змия, потому что каждый по своей собственной вине творил зло». По словам Ипполита Римского, в Крещении Господнем «Владыка обновил ветхого человека и возвратил ему Царственное право усыновления»; в момент крещения небеса отверзлись и раскрыли свои сияющие врата (Мф. 3:16; ср.: Пс. 23:7). Принимая крещение, Господь не только освящает Иоанна Крестителя, но и погребает в воде «всего ветхого Адама». Когда Христос выходит из вод Иордана, Он «возносит с Собой весь мир и видит «разводящиеся небеса» (Мк. 1:10) – небеса, которые Адам для себя и для потомков своих заключил так же, как и рай, пламенным оружием». Ефрем Сирин писал, что «божественная природа Христа не нуждалась в крещении, но в крещении была явлена Его человеческая природа». Ориген, истолковывая Мф. 3:13, говорит, что «Он омыл Собой наши грехи для того, чтобы мы могли быть освящены Его омовением». Афанасий Великий писал: «Ибо, когда Господь, как человек, крестится во Иордане, – мы в Нём и Им омываемся, и когда крещается Он, – крещаемся в Нём мы». По словам Иоанна Златоуста, именование Спасителя Агнцем Божьим, берущим грех мира (Ин. 1:29), является указанием на то, что Спаситель не нуждался в Иоанновом крещении во оставление грехов. Исполнение всякой правды (Мф. 3:15) означает, по мнению Иоанна Златоуста, строгое следование Божественному замыслу о спасении человека и включает не только Крещение Господне, но и принятые на себя по человеколюбию обрезание, принесение жертв, хранение субботы, соблюдение праздников, исполнение заповедей. Феодор Мопсуестийский писал, что Господь «смиренномудро, как один человек из народа, подчинился пророку и Крестителю Иоанну для крещения, чтобы освятить воды и наше возрождение через омовение, и усыновление, и отпущение грехов». Сотериологический аспект Крещения Господня получает новое осмысление в контексте победы Христа над дьяволом и его слугами. В сохранившемся во фрагментах трактате «О крещении» Мелитона Сардского Крещение Господне рассматривается в широком космологическом контексте и включает даже античное представление о том, что солнце ночью проходит через мировой океан и затем восходит на следующий день.