Уже в древней церкви церковное законодательство не ограничивалось канонами, а церковное правотворчество не прекратилось и после того, как сложился основной канонический свод. Но законодательные акты, изданные высшей властью поместных православных церквей или епархиальными архиереями, не имеют уже общецерковного авторитета. Применение не распространяется за границы автокефальных церквей или епархий (низшей из самостоятельных законодательных инстанций в церкви является епископ). Свои особые правила, уставы, статусы издавали также некоторые монастыри, церковные братства и общества. Однако издание локальных правовых норм этими институтами осуществляется не в силу прав, принадлежащих им самим по себе, а по полномочию церковных инстанций, имеющих самостоятельную законодательную власть. Право корпораций, не обладающих самостоятельной законодательной властью, называется статуарным. Действующее церковное право основывается также на обычае. Так, монашество епископов, не требуемое канонами, но являющееся фундаментальной нормой для православных церквей, держится именно на обычае. В древней церкви обычай отождествлялся со Священным Преданием (или с преданием местной церкви), служил основой для канонического права. Например, в правилах 6 и 13 первого Вселенского собора зафиксирован высокий авторитет, которым пользовался обычай в древней церкви: «Да хранятся древние обычаи, принятые в Египте, и в Ливии, и в Пентаполе»; «О находящихся же при исходе от жития, да соблюдается и ныне древний закон и правило, чтобы отходящий не лишаем был последняго и нужнейшаго напутствия». По мере развития законодательства значение обычая и его авторитетность в иерархии правовых норм в каноническом праве уменьшились. В настоящее время местные обычаи сохраняются в автокефальных церквах, епархиях либо даже только в одном монастыре или приходе. Канонисты чётко определяют условия, необходимые для того, чтобы обычай имел законную силу. Прежде всего, обычай может соблюдаться только в церковной области, имеющей законодательную автономию: в поместной церкви, в епархии или другом институте статуарного права (монастыре, братстве, обществе и др.). Обычаи же прихода или семинарии не могут иметь обязательной силы. Для признания законности обычая требуются его разумность и известная давность. «Обычай без истины, – учил Карфагенский епископ Киприан, – есть застарелое заблуждение». Что касается давности обычая, то о ней говорится в правиле 17 Халкидонского собора и в правиле 25 Трулльского собора, в которых устанавливается 30-летняя давность существования границ между епархиями для признания их законности. По аналогии с этими правилами можно предположительно говорить о необходимости 30-летней давности для признания за обычаем законной силы. При решении вопроса о важности того или иного обычая главное значение имеет его соответствие писаному церковному закону. Обычай, не противоречащий закону, безусловно, правомочен, и особенно имеет силу тогда, когда он касается дел, не решённых действующим каноническим правом.