Однако в христианской литературе «константиновского периода» с конца IV в. за этим понятием закрепляется также более техническое значение определённой юридической меры, состоящей в изменении церковного правопорядка с целью обеспечения условий спасения человека в текущих обстоятельствах. В таком смысле ради различения от множества других значений слово «икономия» позже начинают использовать в словосочетании «церковная икономия» по образцу правила 2 второго Вселенского собора, где оно ещё лишено указанного узкого значения (более позднее употребление этого выражения имеется, например, в постановлении Константинопольского патриарха Каллиника II от 1701 г.). Византийские авторы не оставили систематического учения об икономии, затрагивая в своих произведениях лишь отдельные стороны этого принципа. Понятие «икономия» используется в самом общем смысле, часто вне строго юридического контекста, обозначая обычно целесообразное действие компетентной церковной власти. Афанасий I Великий в письме к епископу Руфиниану по поводу клириков, временно вступивших в общение с арианами, поясняет, что снисходительного отношения заслуживают те из них, кто были увлечены насилием и нуждой и к тому же пошли на это «с неким благоусмотрением», т.е. имея в виду не соображения собственного благополучия, а интересы вверенного им служения. В письме к Аммуну, не используя самого термина, он указывает на меру, которая позднее начинает квалифицироваться как церковная икономия: «Одно и то же в известном отношении и не вовремя непозволительно, а в другом отношении и благовременно – не воспрещается и дозволяется». Подобным образом, вне специального юридического контекста, пользуется этим понятием и Василий Великий. В своём письме к клиру Колонии, который был недоволен перенесением епископской кафедры из Колонии в Никополь, он утверждает, что это является «прекрасным решением тех, кому вверено управление Церквами». В его понимании эта мера, согласная с волей Божьей и, таким образом, направленная на достижение церковного блага, принимается по причине «трудного времени». В таком же значении он использует этот термин в первом каноническом послании Амфилохию Иконийскому: «Поскольку некоторым в Асии решительно угодно было, ради назидания многих, прияти крещение их (кафаров), то да будет оно приемлемо». Григорий Богослов называет Афанасия Великого, допускавшего для латиноязычных богословов употребление менее точного термина «лицо» вместо «ипостась», «великим икономом душ». Иоанн Златоуст «икономией и снисхождением» называет обряд очищения, исполненный апостолом Павлом в Иерусалиме ради успокоения уверовавших во Христа евреев. Александрийский архиепископ Кирилл подходит ближе к более строгому употреблению понятия, говоря об икономии как о мере чистой целесообразности: «Икономия ради известных обстоятельств бывает, когда ненадолго пренебрегают должным, отлагая нечто в сторону, чтобы приобрести большее».