Раннехристианские авторы однозначно называли Первое Послание апостола Иоанна «посланием». Однако в критической библеистике вопрос о жанровой принадлежности этого текста до сих пор не получил окончательного решения. Эпистолярный характер Первого Послания отстаивал Ф. Фрэнсис, указывавший на примеры античных писем без традиционных формул приветствия и прощания. По мнению Ч.Х. Додда, Послание могло быть «циркулярным» письмом, отправленным сразу нескольким христианским общинам или посланием ко всей церкви. Но против этого говорит то, что в Послании разбирается вполне конкретная ситуация. В первой половине XX в. Первое Послание апостола Иоанна исследователи часто относили к жанру диатрибы, во второй половине XX в. стало принято называть его «гомилией». К. Грейстон предложил рассматривать Послание как «энхиридий», античный учебник-наставление по этике, схожий с сочинениями Эпиктета. Хотя Первое Послание апостола Иоанна не содержит обычного для античных писем формального обращения к адресату (обращение есть даже в «литературных» письмах-трактатах, например, в «Послании Аристея»), ряд элементов указывают на то, что это всё-таки послание, а не трактат (мотив радости в 1 Ин. 1:4, частые упоминания процесса написания (1 Ин. 2:1, 7, 14 и др.), повторяющееся обращение к аудитории. В целом Первое Послание апостола Иоанна исследователи считают не уникальным с точки зрения жанра. К нему довольно близки «Послание Иакова» (хотя в нём есть формальное приветствие – Иак. 1:1) и «Послание Евреям» (в нём есть формальное завершение послания – Евр. 13:22–25). Подобно Евангелиям, эти тексты могут свидетельствовать о появлении новых жанров в рамках христианской традиции, хотя и основанных на уже известных литературных формах, но использующих их достаточно свободно для достижения весьма отличных от античной литературы целей. С вопросом о жанре тесно связана проблема структуры и композиции Первого Послания апостола Иоанна. Эрнст фон Добшюц считал, что Послание является сложной композицией, составленной из двух источников – этико-дидактического (с характерными для семитской традиции параллелизмами) и паренесиса (наставления). Cхожую схему (но без отнесения частей к разным источникам) предложил позже Штрекер, который рассматривал структуру Послания как чередование паренетических (1 Ин. 1:5–2:17; 2:28–3:24; 4:7–5:4a; 5:13–21) и догматических разделов (1 Ин. 2:18–27; 4:1–6; 5:4b–12).