Согласно классической теории двух источников, в Новом Завете представлены различные этапы осмысления образа Иуды в традиции ранней церкви. Параллельные сюжетные линии в синоптических Евангелиях, связанные с Иудой Искариотом, считаются различными трактовками изначальной традиции в соответствии с той керигмой, которую евангелист намеревался сообщить своей общине. Образ Иуды Искариота в Евангелии от Марка содержит меньше всего деталей. В беседе на Тайной вечере речь идёт о предательстве «одного из Двенадцати», имя Иуды Искариота не называется (Мк. 14:20). В повествовании о событиях Гефсиманской ночи не упоминается имя Искариот, глагол «предавать» не связан конкретно с Иудой Искариотом и употреблён в пассивном залоге: «Предаётся Сын Человеческий в руки грешников» (Мк. 14:41). Свидетельство Мк. 14, не акцентирующее особой роли Иуды Искариота в гефсиманских событиях и выявляющее параллель в Посланиях апостола Павла, который не упоминает Иуду Искариота в рассуждении о предательстве Иисуса, считается наиболее ранним пластом традиции в осмыслении роли Иуды Искариота. В. Классен, пытаясь реконструировать «досиноптическую» стадию понимания образа Иуды Искариота в христианской общине («арамеоязычной Церкви»), в свидетельстве Мк. 14 видит три ступени развития. С первоначальной ступенью связываются стихи Мк. 14:43, 46, констатирующие тот факт, что во время разговора Иисуса с учениками пришёл Иуда Искариот с вооружённым отрядом, посланным первосвященниками. Стихи 14:18, 21 считаются следующей ступенью развития предания и выражают мысль о том, что страдания Иисуса не были случайными. Христос предсказывает предательство и тем самым свидетельствует: Он предаётся на смерть в соответствии с Божественным замыслом, открытым в Писании. Последней ступенью В. Классен называет стихи Мк. 14:10, где вводятся предыстория и мотивация поступка Иуды Искариота. В. Фоглер реконструирует изначальную керигму, которая предположительно могла быть обращена евангелистом Марком к общине: избранный Богом, как и остальные апостолы, Иуда Искариот был причастен наравне с ними данной Христом власти (Мк. 3:15) и посланничеству (Мк. 3:14) и участвовал в Тайной вечере; и как безупречное достоинство ученика не спасло Иуду Искариота от предательства, так и каждый верующий не может самонадеянно полагать, что, будучи членом церкви, он уже не способен впасть в тяжкий грех; и как предательство произошло в кругу самых близких учеников Иисуса, так и церковь может претерпеть урон от собственных лжебратий; отступничество имеет самые серьёзные духовные последствия для христианина, отлучение (анафема) от общины верных имеет параллель с проклятием Иуды Искариота. Евангелист Матфей не изменяет традицию, представленную у Марка, однако добавляет к ней новые существенные детали. Так, только у Матфея Иуда Искариот спрашивает у первосвященников о награде за предательство (Мф. 26:15). Причины этого мотива в Евангелии от Матфея не имеют объяснения (в традиционной библеистике высказывались предположения о том, что Матфей, как раскаявшийся мытарь, сознательно сделал акцент на продажности синедриона и предателя). В Евангелии от Матфея приведён диалог между Иисусом и Иудой Искариотом на Тайной вечере (Мф. 26:25).