Особыми этапами стали палестинское монашество, сирийский исихазм как своеобразный феномен, в целом мало повлиявший на Византию (за исключением творений Исаака Сирина), и синайский исихазм (Иоанн Лествичник, Исихий и Филофей Синайские), в котором исихазм предстал уже как вполне сформировавшееся явление. Исследователи специально выделяют в X–XI вв. Симеона Нового Богослова – крупнейшего греческого мистика. По словам биографа Симеона, Никиты Стифата, в детстве на Симеона особое влияние оказали сочинения Марка Подвижника и Диадоха Фотикийского, а также найденная чуть позже в библиотеке «Лествица» Иоанна Синайского. Это свидетельство являет преемственность аскетической византийской традиции даже у столь оригинального и яркого мистика, каким был преподобный Симеон. Особое место в творениях Симеона Нового Богослова занимает мистика света. Как и автор «Макариевского корпуса», Симеон ревностно выступал против тех, кто считали святость возможной лишь в древности, а евангельские заповеди – неисполнимыми. Особое почитание Симеоном своего духовного отца, Симеона Благоговейного, а также конфликты на практической почве с братией возглавляемого им монастыря, считавшими чрезмерными нравственно-аскетические требования к ним своего настоятеля, и на богословской почве – с влиятельным иерархом Стефаном Никомедийским привели к некоторой изоляции Симеона. Впоследствии в его прозаические творения были вкраплены сочинения Константина Хрисомала, обвинённого в мессалианской ереси, и в таком виде стали известными читателям (в новогреческом переводе) вплоть до XX в., когда впервые сочинения Симеона Нового Богослова были изданы в своём подлинном виде (первое критическое издание древнегреческого текста писем осуществлено несколько лет назад). В XI–XII вв. в Византии расцветает жанр всевозможных компиляций, коснувшийся и аскетической тематики. В «Собрании (Синагоге)» Павла Евергетина (аскетическом флорилегии, построенном по тематическому принципу на основе древних патериков) после изложения оснований монашеского жительства (например, отречения от мира), принципов киновии (например, труда, псалмопения и т.п.) и внутренней жизни (например, борьбы со страстями и помыслами) четвёртый раздел посвящён единению с Богом: исихии, непрестанной молитве, созерцанию и т.д. Автор цитирует «Апофтегмы», сочинения Псевдо-Ефрема Сирина, аввы Исаии, Марка Подвижника, Максима Исповедника, Григория Великого, Исаака Сирина, Диадоха Фотикийского, преподобного Варсануфия и многих других. В другом сборнике – «Истолковании заповедей Господних» (или «Пандектах») Никона Черногорца (издан только славянском переводе), состоящем из 63 глав, – молитве посвящены главы 28–32. В них цитируются творения святителей Иоанна Златоуста, Василия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского, преподобных Максима Исповедника, Варсануфия, Исаака Сирина и тексты, относящиеся к Иисусовой молитве: псевдо-златоустово послание и повествование об авве Филимоне. В XII–XIII вв. по образцу древних патериков был составлен «Митерикон» аввы Исаии (греческий оригинал не издан, имеется русский перевод по греческой рукописи, выполненный Феофаном Затворником). По мнению Д. Стьернона, автор придаёт поучениям исихастскую окраску путём особого выбора специальных терминов.