Аллегорический метод Филона и позднее папы Римского Григория I Великого (590–604 гг.), по которому, например, Иов – значит «терпящий», его страна Уц – значит «утешающий», и, следовательно, Иов есть образ страдания и утешения для каждого читателя его книги, может употребляться только в назидательных целях, а не научных. В сфере судебных и обрядовых вопросов применялось буквальное толкование. Многие толкователи использовали приёмы мидраша, особенно правила, выработанные Гиллелем, а также умеренно использовали аллегорическую экзегетику. Однако внутри самого еврейского общества были разнонаправленные течения. Фарисеи продолжали развивать экзегетику мидраша, чтобы теснее привязать свою устную традицию к Писанию. Кумранские общины, считая себя верным остатком и обладателями пророческих тайн, продолжали использовать методы мидраша и пешера для толкования Писания. А Филон и те, кто стремился примирить еврейское Писание с греческой философией, развивали методы аллегорической экзегетики. Приблизительно десятая часть текста Нового Завета составляют прямые цитаты, парафразы или ссылки на Ветхий Завет (из 39 книг Ветхого Завета только 9 не упоминаются в Новом Завете). Существует довольно обширная литература, описывающая методы толкования Иисуса и авторов Нового Завета. Христос, несомненно, рассматривал исторические повествования как достоверное изложение событий. Очевидно, что упоминания об Авеле, Ное, Аврааме, Исааке, Иакове и Давиде, например, были представлены и воспринимались как ссылки на реально существовавших людей и на действительно имевшие место исторические события. Когда Иисус делал ссылку на исторический факт, Он исходил из обычного, а не аллегорического значения текста. У Него не было тенденции разделять духовную истину на уровни: поверхностный уровень, основанный на буквальном значении текста, и более глубокая истина, извлечённая из мистических глубин. Иисус отвергал тот метод казуистики, которым религиозные руководители отодвигали в сторону само Слово Божье, якобы толкуя его, но на деле заменяя своими преданиями (Мк. 7:6–13; Мф. 15:1–9). Книжники и фарисеи, многократно обвинявшие Христа в неправильных поступках, никогда не предъявляли Ему обвинений в превратном или неправомерном использовании какого-либо места Писания. Даже тогда, когда Иисус прямо отвергал фарисейские дополнения и извращения Ветхого Завета (Мф. 5:21–48), Библия говорит нам, что «народ дивился учению Его, ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи» (Мф. 7:28–29). Иногда Иисус использовал текст довольно необычным для нас образом. Как правило, это была общеизвестная древнееврейская или арамейская идиома или фразеологический оборот, который прямо не переводится на наш язык и в нашу культуру. Пример этого дан в Мф. 27:9–10: «Тогда сбылось реченное чрез пророка Иеремию, который говорит: "И взяли тридцать сребренников, цену Оценённого, Которого оценили сына Израиля, и дали их за землю горшечника, как сказал мне Господь"». На самом деле эта цитата – соединение различных фрагментов из Иеремии 32:6–9 и Захарии 11:12–13. И хотя данный отрывок – не прямая цитата слов Иисуса, но он иллюстрирует, как в свете нашей культуры и обычаев законный и общепринятый герменевтический приём того времени мог бы показаться нам неверным. Для нашего образа мышления сочетание цитат из сказанного двумя разными авторами и упоминание при этом только одного автора – явная ошибка, однако в еврейской культуре времён Иисуса это был общепринятый герменевтический приём, который понимали и говорящий, и его аудитория. Было принято объединять два или более пророчеств и обозначать их именем наиболее выдающегося пророка из этой группы (в данном случае, именем Иеремии).