По свидетельству церковных канонистов XII в., в их время применялся закон Льва VI Мудрого, а не Юстиниана I Великого, хотя сами они придерживаются мнения о том, что всякий незаконный брак клирика, после его удаления от священнослужения, не может сделаться действительным, поскольку, согласно нормам греко-римского права, что не имело законной силы в своём начале, не может приобрести её впоследствии, после устранения препятствий, отнимающих эту силу. По утверждению Феодора IV Вальсамона, брак священных лиц не является законным и в том случае, если они вступили в него уже после снятия с себя духовной одежды. Но в церковной практике в Византии и в позднейшее время не требовалось прекращения брака, заключённого священным лицом во время пребывания в сане. О том, какова была практика Русской церкви в первое время её жизни, исследователям сказать трудно из-за недостатка свидетельств. Начиная с XVI в. в церковной практике делали различия между браком священных лиц до снятия сана и браком после снятия сана. В последнем случае брак разрешалось сохранять. Но поскольку на этот счёт не существовало прямого и чёткого правила, практика была нетвёрдой. Московский собор 1667 г. признал возможным придерживаться порядка, установленного законом императора Льва VI Мудрого, а также не препятствовать священникам и диаконам, женившимся во второй раз, после лишения их священного сана выполнять обязанности низших клириков. При этом брак их оставался в силе. Подобное отношение к браку священных лиц существовало и в последующие столетия. Церковнослужители, вступающие в первый брак после посвящения в стихарь, в случае второбрачия, согласно установившемуся обычаю, лишаются права ношения стихаря. Но подобное запрещение зависит от усмотрения правящего архиерея. 3. Монахам и монахиням по некоторым правилам Халкидонского, Трулльского и других соборов запрещается вступать в брак после принесения ими обетов. Член церкви, давший обет безбрачия, по церковным правилам не может вступить в брак, поскольку обет девства и безбрачия церковь воспринимает как обручение Небесному Жениху Христу. Это образное представление духовного единения верующей души, посвятившей себя особому служению Христу, явилось основанием для канонических определений относительно измены данному обету. Поэтому в 19-м правилом Анкирского Собора нарушившие обет безбрачия приравниваются к второбрачным и на них налагается епитимия второбрачных. Строже смотрит на измену обету девства Василий Великий, который считает её прелюбодеянием и назначает такую же епитимию, какая следовала за прелюбодеяние: «Должно принимать в церковное общение поемшего деву, посвящённую Богу, не прежде, чем он престанет от греха». Киприан Карфагенский (III в.) писал: «Если... посвятили себя Христу, то должны хранить стыд и целомудрие незазорно и за твёрдость и постоянство ожидать награды девства. Если же не хотят или не могут так оставаться, то пусть лучше вступают в брак, чем заслуживают огнь адский своими преступлениями». Но до IV в. христиане, дававшие обет безбрачия, не были монахами. Поэтому собственно на монахов это суждение св. отца распространяться не должно. В 16-м правиле Халкидонского собора говорится определённо: монах, вступивший в брак, лишается церковного общения.