Впрочем, совершение венчания иеромонахом не ставит под вопрос действительность таинства. В истории России известны случаи, когда монашествующие священнослужители совершали венчания лиц из императорской фамилии. Декрет об отделении церкви от государства, изданный в 1918 г., лишил церковный брак юридической силы, оставив верующим право принимать церковное благословение на брак после его регистрации в органах загса. Но на протяжении всей советской истории, в особенности в 1930 гг., венчание, хотя и не запрещалось властями, во многих случаях подвергало тех, над кем совершено было это таинство, опасности служебной дискриминации, официально поощряемого остракизма и даже прямых преследований. Поэтому в 1930–1980 гг. многие из тех, кто принадлежали православной церкви и состояли в гражданском браке, не решались на венчание. И до сих пор, несмотря на значительно возросшее число венчаний, многие брачные пары, в особенности если один из супругов не участвует в церковных таинствах, остаются невенчанными. Священный Синод Русской православной церкви в своём определении от 28 декабря 1998 г. констатировал, что «некоторые духовники объявляют незаконным гражданский брак или требуют расторжения брака между супругами, прожившими много лет вместе, но в силу тех или иных обстоятельств не совершившими венчание в храме… Некоторые пастыри-духовники не допускают к причастию лиц, живущих в «невенчанном» браке, отождествляя таковой брак с блудом». Синод строго осудил подобный ригоризм и постановил: «Настаивая на необходимости церковного брака, напомнить пастырям о том, что Православная Церковь с уважением относится к гражданскому браку». На основании этого определения пастырь не должен отказывать в причащении христианину или христианке, обвиняя их в блудном сожительстве, если он или она состоят в гражданском браке, когда венчание не может быть совершено из-за неверия, иноверия или хотя бы упорного нежелания другой стороны. С большей строгостью можно, конечно, отнестись к тем случаям, когда и муж и жена принадлежат к православной церкви, исповедаются и причащаются, но, тем не менее, в течение продолжительного времени откладывают венчание или явно уклоняются от него. Радикальное отличие сложившейся ныне ситуации в отношении брака от той, какая имела место в синодальный период, заключается в существовании светской юрисдикции брачных отношений, параллельной церковной юрисдикции, а также в том, что венчание брака не имеет гражданско-правовых последствий. Церковь в своём отношении к гражданскому браку занимает единственно возможную двойственную позицию: уважая его и считаясь с ним, она в то же время не уравнивает его с браком церковным. Но этот принципиально ясный и бесспорный подход служит всего лишь ориентиром к решению многочисленных коллизий, возникающих в пастырской и церковно-судебной практике, и сам по себе однозначных ответов не даёт. В отдельных случаях непризнание гражданского брака за таковой может служить основанием для принятия решения в духе икономии, а не акривии.