В конце XX в. были воздвигнуты Борисоглебские храмы в Киеве (ул. Василя Касьяна, 1993 г.) и Москве (Арбатская пл., 1997 г.). В XIV – начале XX в. существовали монастыри во имя Бориса и Глеба: Ушинский на берегу р. Ушны близ Мурома (ранее 1345–1764 гг.), в Новгороде «с Загзенья», или «с Гзени» (ранее 1386 г. – начала XVII в.), в Полоцке (ранее 1396 г. – XVII в.), на реке Сухоне в Тотемском уезде Вологодской губернии (ранее 1479 г. – 1764 гг.), в Сольвычегодске (ранее 1498 г. – XVII в.), в Можайске (вторая половина XVI–XVII в.), в Переславле-Залесском «на Песках» (начало XVII в. – 1764 г.), в Суздале (ранее XVII в. – 1764 г.), в Чернигове (1654 г. – после 1917 г.). В настоящее время действующими являются новоторжский Борисоглебский монастырь, Борисоглебский на Устье мужской монастырь в пос. Борисоглебский Ярославской области (основан в 1363 г.), Дмитровский во имя Бориса и Глеба монастырь (основан в 1388 г.), Аносин Борисоглебский ставропигиальный женский монастырь в Истринском районе Московской области (основан в 1823 г.), Борисоглебский женский монастырь в с. Водяном Харьковской области, Украина (основан в 1997 г.). Древнейшая служба Борису и Глебу прославляет князей-страстотерпцев преимущественно как целителей. Но уже в «Похвале» святым в «Сказании» есть наряду с этим также и представление о них как о заступниках Русской земли и небесных помощниках русских князей. Очевидно, это представление продолжает почитание Бориса и Глеба внутри княжеского рода, которое прослеживается ещё до их общецерковной канонизации и тесно связано с характером подвига святых: хотя убийцы Бориса и Глеба не предлагали им отречься от веры во Христа, князья являются истинными мучениками – свидетелями Царства Божия. Их подвиг мученичества основывается на Христовой заповеди о любви: они не пожелали силой настоять на своём земном княжеском праве, предпочтя земному царствованию «цесарьство нераздрушимое». Эта центральная идея борисоглебского культа наряду с проклятием братоубийцы Святополка как «второго Каина» служила мощным стабилизирующим фактором политической системы Древней Руси, которая во многом была построена на принципе сеньората – генеалогического старейшинства внутри княжеской династии. Подвиг Бориса и Глеба как бы освящал собой эту систему, требуя от младших князей послушания старшим, а от старших – справедливости к младшим. О необходимости хранить мир между князьями и подчиняться старшему в роду говорится в созданном, вероятно, во второй половине XII в. произведении «Похвала и мучение святых мученик Бориса и Глеба» (больше известном, по заглавию другой редакции, как «Слово о князьях»). В «Похвале» прославляются черниговский князь-миротворец Давид Святославич и его сын Святослав как достойные продолжатели дела Бориса и Глеба. Летописец сравнивает с ними погибших в усобицах князей Ярослава Изяславича (ум. в 1086 г.) и Андрея Боголюбского; князья, затевавшие смуты, в летописях уподобляются Святополку. Почитание Бориса и Глеба как миротворцев выражалось также в том, что у их гробницы князья клялись в соблюдении договоров. С течением времени всё больше укреплялась вера в Бориса и Глеба как защитников Русской земли и помощников русским князьям, позднее царям («сродникам» Бориса и Глеба) в войнах (заступничеством Бога и Бориса Владимир Мономах объясняет своё избавление от половцев по пути из Чернигова в Переяславль). Рассказ о чудесном явлении Бориса и Глеба перед Невской битвой (1240 г.) читается в первоначальной редакции жития князя Александра Невского (Бегунов Ю.К. Памятник русской литературы XIII в. «Слово о погибели Русской земли». М.; Л., 1965). Победа на Чудском озере в 1242 г. также была одержана «святою мученику Бориса и Глеба... великими молитвами». С помощью Бориса и Глеба связывали взятие новгородцами шведской крепости Ландскрона в устье Невы в 1301 г. В 1327 г. князь Александр Михайлович поднял в Твери восстание против татар «молитвою новоявленою мученик святых царей рускых Бориса и Глеба». В памятниках, посвящённых Куликовской битве, чудесная помощь Бориса и Глеба показана по-разному. В «Задонщине» читается: «Борис и Глеб молитву воздают за сродникы», а в Летописной повести говорится о небесном войске во главе с архангелом Михаилом, в рядах которого сражались князья-страстотерпцы. В «Сказании о Мамаевом побоище» приводятся слова воеводы Д.М. Боброка-Волынского, что он ждёт победы над татарами «молитвою святых страстотерпец Бориса и Глеба»; далее рассказывается о видении Бориса и Глеба, сражавшихся с татарами (Повести о Куликовской битве. М., 1959).