Внимания исследователей привлекает сообщение «Чтений» об опасениях Святополка, что Владимир будто бы собирался оставить Киев не старшему из сыновей (к тому времени таковым был Святополк), а Борису. Именно поэтому Владимир под конец жизни вывел Бориса из его княжения и держал при себе (последнее подтверждается также «Сказанием» и летописью). Похоже, Владимир шёл на коренную ломку традиционного порядка столонаследования, действительно видя в Борисе своего преемника в обход старших сыновей. Возможно вследствие царского происхождения братьев, чем объясняется и характерная «царская» топика применительно к Борису в древнейшей службе («цесарьскыим веньцем от уности украшен, пребогатый Романе» и др.) и в статье «О Борисе, как бе възъръм», включённой в состав «Сказания» (Борис «млад... бе еще, светяся цесарьскы»). Однако это намерение киевского князя в 1013–1014 гг. натолкнулось на активное противодействие его старших сыновей – Святополка Туровского и Ярослава, сидевшего в Новгороде, что даёт исследователям основание относить обнародование планов Владимира относительно Бориса примерно к 1012/1013 г. После кончины князя Владимира (15 июля 1015 г.) Святополк занял киевский стол по праву старшинства, хотя и при не совсем ясных обстоятельствах (по наиболее надёжным данным (хронике Титмара), Владимир подверг Святополка заключению, в котором тот и пребывал до самой смерти крестителя Руси. Именно эти события застали Бориса возвращающимся во главе отцовской дружины из похода на печенегов. Борис отказался от борьбы за киевский стол, не желая «възняти руки на брата своего стареишаго». Впрочем, есть указания и на то, что отношения Бориса с киевлянами не были безоблачными. Так, в Тверском сборнике XVI в., сохранившем и другие отсутствующие в «Повести временных лет» детали междоусобия 1015–1019 гг. Упоминается, что, когда ладья с телом убитого Бориса причалила под Киевом, «киане же не приаша его, но отпнухуша прочь». Миролюбие Бориса не остановило Святополка, пославшего несколько «вышегородских болярцев» (видимо, Вышгород и был местом заключения Святополка) на убийство младшего брата. Борис был известен своей любовью к церковному пению и молитве. Пишут, что предупреждённый о приближении убийц, он в своём шатре «пел заутренюю», после молитвы лёг на постель и лишь затем был заколот. Вместе с Борисом было убито немало его дружинников, но некоторым удалось спастись (в частности, Моисею Угрину, брату Георгия). По данным собственно житийных источников, местом гибели Бориса и его дружинников и «Сказание», и летопись называют стан Бориса на реке Льте (Альте), близ Переяславля Русского, но полной уверенности в точности данных о месте и дне кончины Бориса у исследователей нет (в летописном рассказе дата отсутствует). Кроме того, по преданию, отразившемуся в «Сказании» и летописи, как раз на Льте и именно на месте убиения Бориса состоялась в 1019 г. решающая битва Ярослава со Святополком. Это совпадение усугубляется тем, что битва произошла «в пяток», на который и приходилось 24 июля в 1019 г. Сказанное даёт исследователям повод подозревать, что топографическое и хронологическое приурочение гибели Бориса к месту и времени сражения на Льте, возможно, имело место позже, при формировании житийного предания, которое подчёркивало роль Ярослава как мстителя за кровь братьев. Вызванный обманом из Мурома, Глеб был убит 5 сентября (и этой даты нет в летописной повести) на пути в Киев, близ устья реки Смядыни, у Смоленска. По «Чтениям» же, Глеб находился в Киеве, бежал на север (к Ярославу?) и был настигнут убийцами под Смоленском. Тело юного князя похоронили на месте гибели. После Бориса и Глеба был убит ещё один Владимирович – Святослав, княживший в Древлянской земле (к северо-западу от Киева). Развязкой этой кровавой драмы неизбежно должно было стать столкновение Святополка с другим своим братом – новгородским князем Ярославом. Их четырёхлетняя протекавшая с переменным успехом борьба за киевский стол завершилась летом 1019 г. упомянутой битвой на Льте, в которой Ярослав одержал окончательную победу. Через некоторое время (по «Чтениям», через год после водворения Ярослава в Киеве, т.е. в 1017 или 1020 г.) по приказу Ярослава тело Глеба было найдено и перезахоронено рядом с Борисом в Вышгороде, в церкви св. Василия.