Согласно христианскому учению, сутью мировой истории после грехопадения становится религиозный процесс, известный как история спасения. С одной стороны, он показывает тщету человеческой самонадеянности, исчерпывает пафос богоотступничества, пробуждает жажду к богообщению, а с другой, – это  проявление Божественной педагогики, стремящейся подготовить человечество к приходу Христа, сделать людей способными принять Спасителя, способными к ответной любви к Богу, не пощадившему Сына Своего, но предавшему Его за людей (Рим 8:32). Апостол Павел в речи в Афинском ареопаге, обращённой к язычникам, говорит о Божьем Промысле в отношении человечества: «От одной крови Он (Бог) произвёл весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределённые времена и пределы их обитанию, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас, ибо мы Им живём и движемся и существуем» (Деян 17:26–28). Первые десять глав книги Бытия показывают постепенное отдаление человека от Бога. В душе человека возникает враждебность к Творцу, перемешанная с завистью и рабским страхом (Быт 3:10; 4:5–7). Состояние богооставленности, избранное им, становится все более трагичным, при этом человек всеми возможными способами стремится забыть о смерти, т.е. о разлуке с Богом, устремляя свою волю к тому, чтобы спасти себя самостоятельно. Но грехопадение не уничтожило образ Божий в Адаме. Поэтому активность человека, его хозяйственная и культурная деятельность проявляются как подлинное творчество, предчувствие (хотя и несовершенное) нового Эдема, о котором возвещают пророки Библии. И в отношениях к Творцу человек не остаётся до конца ослеплённым враждой, недоверием и корыстью; в нём никогда не исчезает тоска по Небу, по Божественной Любви и свободе богосыновства. Изначальной формой боговедения было непосредственное общение первозданного человека с Богом, которое прекратилось вследствие греха, но после грехопадения возможность богопознания не утрачивается совершенно. Стремление к Богу, к истине, красоте, любви, целостности жизни и полноте общения, вечности неутолимо в состоянии греховного отделения от Бога. Вся человеческая деятельность так или иначе соприкасается с опытом Божественного присутствия. Бог проявляет Себя в сотворённой Им природе, в том числе и природе человека (Деян 17:27; Рим 1:19–20; 2:15). Постижение человеком этого естественного откровения Божьего в силу прекращения его личного общения с Богом становится в той или иной степени неадекватным: оно может приводить к забвению Творца и идолопоклонству. В христианской мысли существуют различные подходы к тому, как следует оценивать религиозный процесс в рамках «естественного откровения», предлагаются различные реконструкции религиозной истории человечества. Христианство осознаёт целенаправленный характер бытия человечества как истории спасения. Но такое видение не предполагает, что церковь считает необходимым давать однозначную реконструкцию самой истории, а говорит лишь о её смысле, её фундаментальном для человеческого бытия содержании, не настаивая на той или иной исторической концепции. Священное Писание показывает, что после грехопадения боговедение восстанавливается в рамках непосредственного, «личного» Божественного Откровения только со времени Авраама. Фрагментарные библейские свидетельства о доизраильских праведниках и праотцах (Быт 4:26; 5:6–32; 6:9; 11:10–32) не дают возможности реконструировать характер их «религиозности» в современном религиоведческом понимании. Тем более, библейское Откровение не даёт нормативной интерпретации и исторической схемы развития религиозности вне линии библейских праведников, а это, в свою очередь, не предоставляет достаточных оснований, чтобы отдавать предпочтение какой бы то ни было модели или гипотезе сравнительного или исторического религиоведения. Для христианского религиоведения, в частности для понимания развития представлений о Боге, очевидными и априорными являются лишь несколько положений: догмат о творении и общении первозданных людей с Богом в начале человеческой истории; догмат о грехопадении, повлекшем прекращение этого общения; и догмат о спасении, предполагающий как Божественную педагогику и подготовку к пришествию Спасителя, так и период усвоения благовестия спасения, вплоть до дня Страшного Суда.