Ввиду тяжёлой ситуации, сложившейся в сельских приходах, Заместитель патриаршего местоблюстителя митрополит Сергий (Страгородский; впоследствии патриарх Московский и всея Руси) обратился 19 февраля 1930 г. к председателю Комиссии по вопросам культов П.Г. Смидовичу с обстоятельной запиской о нуждах РПЦ. Митрополит Сергий (Страгородский) просил привести в рамки закона обложение сельских церквей разного рода налогами и отчислениями, которые из-за своей величины приводили к штрафам и аресту имущества членов приходских советов. Такие же пожелания он высказал в отношении налогообложения священнослужителей. Местные власти произвольно налагали на духовенство огромные денежные и натуральные налоги (даже если священники не имели своего хозяйства), а также непосильные трудовые повинности. Митрополит Сергий (Страгородский) настаивал, что священнослужители, не использующие наёмный труд, не должны быть приравнены к кулакам и «нетрудовому элементу», так же как нельзя приравнивать к кулакам церковных старост, членов приходских советов, церковных сторожей и других работников, что практиковалось местными властями. Он обратил внимание комиссии и на незаконное выселение священников из сёл, где образовывались колхозы, на изгнание детей священнослужителей из школ. Заканчивая обращение, митрополит Сергий (Страгородский) писал: «Ввиду газетных статей о необходимости пересмотра Конституции СССР в смысле совершенного запрещения религиозной пропаганды и дальнейших ограничений церковной деятельности просим защиты и сохранения за Православной Церковью тех прав, какие предоставлены Ей действующими законоположениями СССР». К тому времени опасность массовых крестьянских выступлений заставила государственно-партийное руководство скорректировать свою линию в проведении коллективизации, в том числе в отношении сопровождавших её антицерковных действий. 2 марта 1930 г. в газете «Правда» появилась статья Иосифа Виссарионовича Джугашвили (Сталина) «Головокружение от успехов» с осуждением, в частности, местных руководителей, «которые дело организации артели начинают со снятия с церквей колоколов». 14 марта ЦК ВКП(б) выпустил постановление «О борьбе с искривлениями партийной линии в колхозном движении», в котором также было упомянуто о недопущении практики закрытия церквей административными методами. 6 апреля того же года Комиссия по вопросам культов дала разъяснение, что раскулачивание священников, не являющихся собственниками крупных хозяйств, «является незаконным и идущим вразрез с проводимой политикой». Весной-осенью 1930 г. было временно приостановлено закрытие церквей и молитвенных зданий. К июню того же года только в Московской области по решениям Комиссии по вопросам культов верующим было возвращено 545 культовых зданий. Значительное количество церквей вновь открылось в Ленинграде (ныне Санкт-Петербург), Ярославле, Нижнем Новгороде, Казани, Вятке (ныне Киров), Свердловске (ныне Екатеринбург), Чите. В некоторых случаях комиссия требовала от местных властей привлекать к уголовной или административной ответственности должностных лиц, принявших незаконные решения в отношении религиозных организаций. Комиссия решила и некоторые вопросы, поднятые в обращении митрополита Сергия (Страгородского), в частности, в отношении завышенных налогов на духовенство.