Константин Константинович Острожский ходатайствовал перед королём в связи с жалобой львовских братчиков на притеснения со стороны властей Львова в 1599–1603 гг. В течение нескольких лет был посредником между Львовским братством и Львовским епископом Гедеоном (Балабанм), способствовал их примирению в июне 1595 г. Киевский воевода содействовал поездкам представителей Львовского братства в Россию за милостыней. В меньшей степени Константин Константинович Острожский занимался делами Виленского братства, в 1604 г. передал имение Словенско под Вильно для строительства новой каменной братской церкви Святого Духа; участвовал в основании церковного братства в принадлежащем ему Тарнополе (1593 г.). Константин Константинович Острожский отстаивал права православных. Благодаря его вмешательству король Стефан Баторий в 1584 г. разрешил православным жителям Львова совершать церковные праздники в соответствии с юлианским календарём (раньше католический Львовский епископ Ян Дмитрий Соликовский приказал закрыть православные церкви в городе на Рождество, заставляя православных перейти на григорианский календарь). В 1590 г. Константин Константинович Острожский запретил старостам в его имениях привлекать к светскому суду православное духовенство и причинять вред церковным владениям. Однако сам он в своих владениях наказывал клириков за проступки вплоть до запрета в служении. Под особым покровительством Константина Константиновича Острожского состояли Луцко-Острожская, Турово-Пинская и Владимиро-Брестская православные епархии. Короли считались с его мнением при назначении на эти кафедры архиереев. В 1585 г. он защищал имущество вакантной Луцко-Острожской епископии. При содействии Константина Константиновича Острожского Михаил (Рогоза) получил в 1589 г. от короля Сигизмунда III привилей на Киевскую митрополию. В 1592 г. Сигизмунд III подписал жалованную грамоту, в которой обещал не совершать назначений на высшие должности в православной церкви без совета с киевским воеводой. Подлинность этого документа оспаривалась некоторыми историками, но его публикация в 1597 г. (т.е. при жизни Сигизмунда III) в полемическом произведении «Апокрисис» свидетельствует о подлинности грамоты. Заключённая в 1596 г. Брестская уния, не принятая Константином Константиновичем Острожским, лишила грамоту силы. Последнее назначение, при котором король учёл мнение киевского воеводы, имело место в 1593 г.: благодаря поддержке Константина Константиновича Острожского Владимиро-Брестским епископом стал Ипатий Потей. Жалованная грамота 1592 г. является свидетельством признания властями выдающейся роли, которую Константин Константинович Острожский играл в жизни православной церкви в Речи Посполитой. Константинопольский патриарх Иеремия II Транос называл князя «хранителем святой Церкви». Александрийский патриарх Мелетий I Пигас после заключения Брестской унии даровал ему (единственному мирянину) звание экзарха. В свою очередь, православные считали князя, как он сам об этом писал в 1595 г., «предводителем Русской Церкви». Авторитет Константина Константиновича Острожского был тем более значимым, что в это время его недоставало большинству православных епископов в Речи Посполитой.