Объяснению значимости и содержания пути христианского аскетизма в творениях Игнатия уделено больше всего внимания. По его учению, процесс очищения души и стяжания христианских добродетелей требует подвига и насилия над падшим естеством: «Всякое духовное делание, будучи собственно даром Божиим в нас, непременно нуждается в понуждении нашем к нему». Состояние падения, в котором пребывает каждый человек, не обновлённый Святым Духом, становится очевидным для него только тогда, когда исполнение заключённой в евангельских заповедях воли Божьей встречает ожесточённое сопротивление ума и сердца. Из внутренней борьбы, вскрывающей глубинные противоречия в природе человека, рождается истинное покаяние, которое, будучи укоренённым в христианине, приводит его к первому дару благодати – умилению, т.е. состраданию своему бедственному положению и неминуемой вечной гибели. Иначе этот дар называется даром видения своих грехов. Такое видение является «не по произволу человека, но от прикосновения к духу нашему Духа Божия» и этим существенно отличается от обычного созерцания, которым может заниматься каждый, когда пожелает. От видения своего падения подвижник «переходит постепенно к видению падения, которым объято всё естество человеческое. Затем открывается ему постепенно мир падших духов...» Игнатий различал смертные и не смертные грехи. Смертный грех убивает вечной смертью душу грешника, и если такой умирает без покаяния, то лишается всякой надежды на спасение. К смертным грехам Игнатий относил ересь, раскол, отступничество от христианской веры, богохульство, волшебство, убийство, самоубийство, блуд, прелюбодеяние, противоестественные блудные грехи, пьянство, святотатство, грабёж, воровство и «всякую жестокую бесчеловечную обиду». Из них невозможно покаяние только в грехе самоубийства, все другие отпускаются в таинстве покаяния. Грехи не смертные – следствие немощи, общей для всех христиан. Их необходимо врачевать постоянным покаянием, потому что в противном случае не смертные грехи обратятся в греховный навык и, подобно мешку с мелким песком, могут утопить душу человека в аду так же, как и тяжёлый камень смертного греха. Прослеживая связь между исполнением заповедей и покаянием, Игнатий делал вывод, что правильное покаяние может возникнуть в душе человека только в том случае, если он имеет верное представление о заповедях, т.е. если принадлежит к православной церкви: «...Покаяние возможно только при точном, хотя бы и простом знании православной христианской веры, чуждом всякой ереси и зломудрия. Заимствовавшие свой образ мыслей о добродетелях и правилах жизни из романов и других душевредных еретических книг не могут иметь истинного покаяния…» Из истинного покаяния рождается молитва, которая состоит в том, что человек, видя себя лишённым блаженства, которое прежде имел, теперь молит Бога о его возвращении. Однако было бы ошибкой при этом искать в молитве благодатных даров для себя, т.к. поиск духовных наслаждений есть признак ложной, мечтательной, «прелестной» молитвы. Пребывание в непрестанной близости ко Христу – удел святых людей, таких как апостол Иоанн Богослов, «егоже любляше Иисус» (Ин. 21:20), и других святых, «наперсников святой любви».