В отличие от канонических Евангелий в «Евангелии евреев» утверждается присутствие Иакова на Тайной вечере, последовательность явлений воскресшего Христа не совпадает с текстом первого послания к Коринфянам (15:7), где Иаков фигурирует в конце списка. Указание на преломление хлеба может являться аллюзией на практику совершения Евхаристии без вина, известную в ряде еретических общин II–III вв. «Евангелие Фомы», представляющее собой собрание почти не связанных между собой логий, содержит речение Иисуса Христа об Иакове: «Ученики сказали Иисусу: “Мы знаем, что Ты уйдешь от нас. Кто тот, который будет большим над нами?” Христос сказал им: “В том месте, куда вы пришли, вы пойдёте к Иакову Праведному, из-за которого возникли небо и земля”». Рассказ, вероятно, призван обосновать лидерство Иакова в общине, причём в отличие от Климента Александрийского (около 150 – после 215 гг.) и Евсевия Кесарийского источником власти Иакова выступает Сам Господь, а не другие апостолы. Кроме того, рассказ явно противостоит Евангелию от Марка (10:35–45), где спор учеников о первенстве получает иное разрешение. Один из первых христианских историков Егесипп, чьё сочинение также сохранилось фрагментарно, одним из первых приводит подробный рассказ о мученической кончине Иакова. Он также сообщает о его исключительной святости, признаваемой даже иудеями, приводит предание о его преемниках на Иерусалимской кафедре. Согласно Егесиппу, ему было дано прозвище Праведный, во-первых, чтобы отличать от других Иаковов, которых было много, во-вторых, по той причине, что он «был свят от чрева матери», не пил вина и не ел мяса, бритва не касалась его головы, он носил одежду только изо льна, не использовал масла и не мылся в банях. Ему было позволено входить в Святое Святых Иерусалимского храма, где он молился, преклонив колени и прося Бога о прощении избранного народа. Его также называли «Овлиевым», что, по мнению Егесиппа, означает «ограда народа» и «праведность». Однако исследователи продолжают спорить, какое именно семитское слово так исказилось в греческой передаче. Обряды назорейства, которым следовал Иаков, соответствуют Числ. 6:1–21 и уподобляют его Самсону (Суд. 13:4–5, 7, 14), пророку Самуилу (1 Цар. 1:11, 15) и Иоанну Крестителю (Лк. 1:15, 35). Ношение льняных одежд указывает на степень ритуальной чистоты, которая требовалась от первосвященника и священников при служении в храме (Лев. 6:10; 16:4, 23, 32; ср.: воздержание от вина при входе в скинию в Лев. 10:9). Таким образом, Иаков в изображении Егесиппа предстаёт не просто аскетом, но тем, кто является истинным первосвященником. При таком истолковании отказ Иакова от масла и бань может не только рассматриваться как противостояние эллинизации или следование ессейскому обычаю, но и подразумевать первосвященническое освящение елеем и сохранение ритуальной чистоты для богослужения (ср.: Лев. 21:10–12). По мнению Бокема, пролить свет на рассказ Егесиппа может текст Иез. 44:15–21, где Иаков выступает как потомок Садока. Видимо, не случайно Егесипп приводит диалог между Иаковом и членами «сект», которые не верили в воскресение Мессии. Вопрос, который они задают Иакову («что такое “дверь Иисуса”?») подразумевает, вероятно, толкование Пс. 117:19–20 в христианском ключе. Поэтому Егесипп говорит, что Иаков претерпел мученическую кончину за веру в Иисуса Христа. Тем не менее, его убийцами он называет не первосвященника и его саддукейское окружение, а фарисеев и книжников, которые попросили Иакова убедить народ, что Иисус Христос не был Мессией.