Исследователи отмечают, что язык «Откровение» Иоанна Богослова отличается заметным своеобразием. Помимо ряда конструкций, которые относятся к стилистическим шероховатостям или нехарактерным для греческого языка оборотам, исследователи встречают большое количество прямых отступлений от норм классической греческой грамматики, на что ещё в III в. обратил внимание александрийский епископ Дионисий Великий. По его словам, автор «Откровения» Иоанна Богослова «пишет по-гречески неправильно… и делает ошибки в языке». Несоответствия правилам для исследователей очевидны в использовании падежей, согласовании в числе, лице и роде, использовании грамматического времени и наклонений, сочетании причастия и личной формы глагола в простом предложении. Наглядный пример особенностей языка «Откровение» Иоанна Богослова для исследователей даёт текст Откр. 1:4b – 6 (буквальный перевод: «Благодать вам и мир от Сущий и Был и Грядущий и от семи духов, находящихся перед престолом Его, и от Иисуса Христа, свидетель верный, первенец из мёртвых и владыка царей земных. Ему, возлюбившему нас и омывшему нас от грехов наших кровью Своею, и соделал нас царями и священниками Богу и Отцу Своему, слава и держава во веки веков, аминь»). На вопрос о природе этих особенностей языка исследователи отвечают по-разному. Некоторые указывают на обстоятельства написания книги: автор находится в изгнании, откровения даются в видениях, и обстоятельства не позволяют ему спокойно и тщательно всё записать и обработать текст. Однако более распространено объяснение чисто филологического характера. По мнению английского библеиста Роберта Генри Чарлза, текст «Откровения» Иоанна Богослова несёт печать семитского происхождения автора, который, будучи евреем, писал по-гречески, но думал на родном (еврейском или арамейском) языке. С. Томпсон квалифицирует язык «Откровения» Иоанна Богослова как «иудейский греческий». Гипотезы о существовании арамейского или древнееврейского оригинала «Откровения» Иоанна Богослова признания не получили. Некоторые авторы указывают на то, что многие особенности стиля и словоупотребления «Откровения» Иоанна Богослова соответствуют таковым в переводе Септуагинты (LXX), и поэтому их уместнее было бы квалифицировать не как семитизмы, а как «септуагинтализмы». По мнению С. Портера, язык «Откровения» Иоанна Богослова с его семитскими особенностями следует рассматривать в широком контексте греческого языка эллинистического периода как один из его пластов. Однако исследователи отмечают, что для языка «Откровения» Иоанна Богослова характерно не просто наличие солецизмов (синтаксически неправильных оборотов речи, не искажающих смысла высказывания), но сочетание правильных и неправильных оборотов. Большинство учёных предполагает, что автор книги употребляет последние сознательно, создавая свой особый стиль. Многие считают, что Иоанн Богослов стремился таким образом придать тексту библейско-пророческий колорит. Грегори Бил рассматривает солецизмы «Откровения» Иоанна Богослова как указания на ветхозаветные аллюзии в этих местах текста. А. Каллахан на основании примеров из литературы стран третьего мира постколониальной эпохи квалифицирует язык «Откровения» Иоанна Богослова как средство протеста против господствующей имперской системы власти и культуры, сознательно избранное автором.