Исследователи отмечают, что композиции миниатюр таких редакций, как «холмогорские», выделяются из общего ряда высокой насыщенностью деталями, с помощью которых изограф стремился дать буквальную трактовку каждой фразы. За редким исключением, иллюстратор ориентировался на текст «Откровения» Иоанна Богослова, а не на толкования Андрея Кесарийского. Лишь в отдельных случаях в изображении исследователи обнаруживали связь с текстом толкования, хотя и это могло быть обусловлено, по мнению исследователей, прочностью иконографической традиции. В иллюстрациях «два свидетеля» из «Апокалипсиса» – это всегда пророки Илия и Енох в соответствии с толкованием (главы 30–31). В редакции по списку из собрания Московской духовной академии (Российская государственная библиотека) святые, сидящие на небесных престолах по сторонам от Христа (глава 61), – это апостолы, о которых идёт речь в толковании. В стихах (Откр. 20:5–6) из главы 62 толковой версии смысл понятия «вторая смерть» не раскрывается. Однако это происходит в «Толковании» и на миниатюре, где помимо душ, пострадавших за свидетельство Слова Божия и оживших в «воскресении первом», изображаются те, кто не признали Христа и осуждены на муку вечную (см. редакции «Филаретовско-Чудовскую» и по списку 1624 г.). Миниатюры подавляющего большинства рассмотренных лицевых «Апокалипсисов» XVI–XVII вв. являются яркими образцами русской столичной и провинциальной книжной графики. По мнению исследователей, для них характерно сочетание рисунка пером, иногда чрезвычайно тонкого, с искусной раскраской жидко разведённой темперой. Лишь в некоторых памятниках изографы отступали от традиций очерковой миниатюры и пользовались иконописными приёмами послойной живописи по плотной подложке (Российская государственная библиотека). В XVIII–XIX вв. старообрядцы наиболее последовательно способствовали не только сохранению, но и обогащению традиций древнего искусства русской рукописной книги. С обострённым вниманием относясь к эсхатологической части христианского вероучения, они создавали множество лицевых списков «Толкового Апокалипсиса». В Новое время в разных регионах России благодаря поборникам старой веры возникали книгописные мастерские, работали искусные каллиграфы и художники, складывались самобытные «школы» книжной миниатюры. На севере России изготовлением лицевых «Апокалипсисов» активно занимались, например, в таких известных центрах старообрядческой культуры, как выговский, северодвинский и вологодский. Многие памятники связаны со старообрядчеством Поволжья, где со второй половины XVIII в. центром по переписке и иллюстрированию «Толковых Апокалипсисов» стал Городецко-Нижегородский край. Исследователям известны также уральские старообрядческие лицевые «Апокалипсисы». Современные исследователи продолжают выявление в массиве сохранившихся памятников XVIII–XIX вв. старообрядческого пласта, установление принадлежности той или иной лицевой рукописи к определённому центру, «школе», мастерской. Региональный аспект в исследовании поздних иллюстрированных «Апокалипсисов» исследователи считают важным для изучения рукописно-книжной культуры как таковой и как необходимый этап в изучении иконографических редакций позднего русского лицевого «Апокалипсиса».