Перед этим вышенский затворник перечитывал книгу Дж. Беньяна «Путь пилигрима», один из литературных источников рассказов странника, и даже намеревался «исправить её и выдать под заглавием: Иван Буян, обратившийся в Православие», что, судя по всему, дало дополнительные основания для редактирования рассказов русского странника. Эта работа, в свою очередь, способствовала и подготовке пятого тома русского перевода «Добротолюбия» (издан в 1889 г.), содержащего отредактированные святоотеческие тексты об Иисусовой молитве. Текст третьего казанского издания, повторяющий второе издание, представляет собой textus receptus, лежащий в основе последующих изданий и переводов». Другой чрезвычайно популярный текст – беседа Серафима Саровского (достоверность отдельных житийных сведений вызывает у исследователей сомнения) с Николаем Александровичем Мотовиловым о цели христианской жизни – также не имеет научного издания, а сами фигуры составителя «Беседы» Н.А. Мотовилова (воспоминания которого изданы по рукописи из Российской национальной библиотеки; в последнее время изданы также письма и бумаги Н.А. Мотовилова из ГАРФ и частных архивов) и первого публикатора «Бесед» Сергея Александровича Нилуса вызывают сомнения у исследователей в части доверия к сообщаемым им сведениям и корректности публикаторских принципов. Однако исследователи не подвергают сомнению, что старец Серафим был делателем Иисусовой молитвы, а в «Беседах» с Н.А. Мотовиловым зафиксирован подлинный опыт преподобного старца, о котором Н.А. Мотовилову стало известно из устных бесед и каких-то рукописных источников. Настороженное отношение к исихазму проявилось в авторитетной «Настольной книге священнослужителя» Сергея Васильевича Булгакова, где в разделе «расколы, ереси, секты и проч.» есть следующая справка об исихастах: «Исихасты (т.е. спокойные). Так называлось в Греции в XIV в. монашествующее сословие мистиков, которые отличались самою странною мечтательностию. Они почитали пупок средоточием душевных сил и, следовательно, центром созерцания и думали, что, положив подбородок на грудь и беспрестанно смотря на пуп, можно видеть райский свет и наслаждаться лицезрением небожителей. Это спокойное сосредоточие на одном пункте, отвлекающее мысль от всего внешнего, представлялось необходимым условием восприятия несозданного света. От внутреннего спокойствия приверженцы этого учения и получили своё название. Они преимущественно жили на Афонской горе. На Константинопольском Соборе 1341 г. исихасты, покровительствуемые императором Андроником Палеологом Младшим и ревностно защищаемые Григорием Паламой, впоследствии архиепископом Фессалоникийским, одержали верх в прении о существе этого света с Варлаамом, калабрийским монахом… Вздорное мнение исихастов об условиях восприятия несозданного света вскоре само собою предано было забвению». Русская религиозная философия, тяготевшая в лице Владимира Сергеевича Соловьёва, священника Павла Александровча Флоренского и отчасти протоиерея Сергея Николаевича Булгакова к мистицизму и оккультным традициям, а в лице Алексея Фёдоровича Лосева открытая к влияниям античной (прежде всего, неоплатонической) и немецкой философии, столкнувшись с особым почитанием Иисусовой молитвы и Имени Божия, прежде всего, на Афоне, попыталась обосновать это почитание, привлекши для этого, в частности, богословие Григория Паламы.