Во второй главе рассматриваются вопросы понимания человеком своего происхождения, идентичности и смысла существования. В основу рассуждений Иоанн Зизиулас кладёт библейское понятие «собирательной личности», а также святоотеческие понятия «причины» и «личностного начала». В третьей главе анализирует свидетельства древних символов веры о Первом Лице Пресвятой Троицы, а также рассматривает учение каппадокийцев о монархии Бога Отца в связи с богословской антропологией и экклезиологией, уделяя особое внимание понятиям «причины», «общения» и «порядка». В четвёртой главе анализируется тринитарная мысль каппадокийских отцов в контексте борьбы с савеллианством и евномианством. Иоанн Зизиулас признаёт богословски бесплодной тенденцию, характерную для западной мысли с эпохи Августина Блаженного и Боэция, в которой человеческая личность понимается как наделённый самосознанием индивид; утверждает, что подлинная личностность обретается человеком только по образу Пресвятой Троицы, т.е. в общении и в полноте любви, не обусловленной никакой природной необходимостью. В пятой главе Иоанн Зизиулас рассматривает соотношение богословского понимания личности со святоотеческой пневматологией IV в., анализируя, в частности, такие понятийные пары, как «тварное» и «нетварное», «богословие» и «икономия». Начиная с шестой главы внимание автора сосредоточивается на понимании инаковости в икономическом аспекте, т.е. в связи с учением о тварном мире и действием в нём Пресвятой Троицы. Иоанн Зизиулас настаивает на принципиальной рационально-понятийной неопределимости человека, связанной с несводимостью его как к видовой, так и к индивидуализированной природе, и поэтому отказывается от подхода, основанного на интроспекции, изолированном рассмотрении человека самого по себе. Развивая антропологию в свете святоотеческой христологии и пневматологии, Иоанн Зизиулас выделяет в качестве определяющей характеристики человека способность к богообщению, ведущему к преодолению тварной немощи. В седьмой главе обсуждает вопросы сотворения мира из ничего, происхождения и становления богословских категорий «тварного» и «нетварного», ипостасного единства божественной и человеческой природ во Христе. В завершение главы Иоанн Зизиулас затрагивает три важные для всего богословия темы: осмысление смерти как «последнего врага» (1 Кор. 15:26), совместимость представлений о бессмертии души с богословским пониманием свободы и раскрытие основополагающего значения воскресения Христова для богословского свидетельства о спасении. Заключительная глава посвящена экклезиологии. Особое внимание уделяется здесь четырём взаимосвязанным аспектам жизни церкви как Тела Христова – евхаристическому, пророческому, священническому и аскетическому, а также связи её мистического опыта с организационно-каноническим устройством. В 2006 г. вышло в свет собрание статей и устных выступлений Иоанна Зизиуласа «Избранные работы о Евхаристии, или Экклезиологические и евхаристические тексты», посвящённое ряду актуальных вопросов православного понимания церкви и церковной жизни. Опубликованная в 2008 г. книга «Lectures in Christian Dogmatics» («Лекции по христианской догматике») была подготовлена к печати на основании аудиозаписей лекций, прочитанных Иоанном Зизиуласом в университетах Эдинбурга (1970–1973 гг.), Глазго (1973–1987 гг.), Лондона (1984, 1989–1998 гг.) и Фессалоник (1984–1998 гг.).