Посредством этого учения единство Бога укореняется не в единой божественной сущности, а в Первом Лице Пресвятой Троицы – Отце, являющемся единой причиной Второго и Третьего Лица – Сына и Святого Духа. Таким образом, св. отцы укоренили в Отце само Божественное бытие, так что «бытие Самого Бога было отождествлено с Личностью». Это приводит к тому, что бытие Бога не связывается категориями субстанциально-онтологической необходимости, но понимается, прежде всего, как свободный личностный акт Отца, из любви вечно рождающего Сына и изводящего Духа. Выражение «Бог есть любовь» (1 Ин. 4:16) относится к Отцу и означает, что «любовь… отождествляется с Отцом». Таким образом, Божественное бытие задаётся любовью и потому осуществляется в Трёх Лицах. Именно любовь «делает Бога тем, что Он есть, – единым Богом». Она представляет собой не проявление или свойство божественной природы, а «высший онтологический предикат», характеризующий образ существования Бога и конституирующий Его бытие. При этом, «будучи производной от любви, онтология Бога не подпадает под действие необходимости, сопряжённой с сущностью. Любовь отождествляется с онтологической свободой». Рассматривая учение о монархии Отца как ключевое для всей святоотеческой триадологии, Иоанн Зизиулас раскрывает также богословское понимание вечности, бессмертия, уникальности и идентичности Бога: «…Отождествление в Боге онтологии с любовью означает, что вечность и бессмертие принадлежат не Его «природе», а личным отношениям, источником которых является Отец». В свою очередь, с личностным пониманием вечности и бессмертия Иоанн Зизиулас тесно связывает понятия уникальности и идентичности Божественных Лиц: «Бог Отец бессмертен постольку, поскольку Его уникальная и неповторимая идентичность как Отца вечно отличается от идентичности Сына и идентичности Духа, Которые называют Его «Отец». Сын Своим бессмертием обязан, прежде всего, не Своей сущности, а Своему бытию «единородным»… и Своему бытию Тем, в Ком Отец “благоугождён”». Раскрывая сотериологический смысл православной христологии, Иоанн Зизиулас привлекает те же понятия лица, ипостаси и природы, что и в тринитарном учении. Бог и человек соединились во Христе не природно, а ипостасно – в едином Лице, или Ипостаси, Логоса. Поэтому, во-первых, в полной мере сохранилась инаковость природы тварной и природы божественной; во-вторых, такое соединение, не обусловленное природной необходимостью, носит личностный характер и не умаляет ни свободы Бога, ни свободы человеческой. Полноту божественной и человеческой свободы во Христе Иоанн Зизиулас обосновывает свидетельствами Священного Писания и Символа веры о том, что Воплощение произошло «от Духа Свята и Марии Девы». Для Иоанна Зизиуласа характерно представление о решающей роли Святого Духа в «событии» Христа и как следствие – предельное сближение христологии и пневматологии. Получая личную идентичность во внутритроичных отношениях с Отцом и со Святым Духом, Сын сообщает воспринятой Им человеческой природе совершенный образ существования, в котором нет индивидуалистической обособленности от Бога и людей, составляющей сущность греха.