Однако ещё при жизни Ансельма онтологическое доказательство встретило возражения монаха Гаунило, который указывал, что из одного понятия о каком-либо совершенном предмете (например, острове) ещё не следует его бытие. Ансельм ответил Гаунило, что в онтологическом доказательстве речь идёт не о любом мыслимом предмете, но только о бытии безначальном (sine initio), простом и абсолютном. Поэтому нельзя понимать Бога (то, больше чего нельзя помыслить) как «большее из всего» или «лучшее среди существующего», т.е. ставить Его в один ряд с другими вещами. Однако ответы Ансельма убедили далеко не всех последующих латинских теологов: в частности, Фома Аквинский не считал доказательство Ансельма значимым для теологии, поскольку, во-первых, не всем, даже признающим, что Бог есть, известно, что Бог есть то, больше чего ничего нельзя себе представить, ведь многие древние утверждали, что этот мир есть Бог или что Бог есть тело. Во-вторых, даже если допустить, будто всякий понимает, что словом «Бог» обозначается то, больше чего ничего нельзя помыслить, и оно есть в мышлении, отсюда ещё не следует, что оно есть в действительности. Это можно доказать, если только допустить, что в действительности существует (daretur quod sit in re) то, больше чего ничего нельзя помыслить. Но именно это и не допускается утверждающими, что Бог не существует. Несмотря на негативное отношение томизма к онтологическому доказательству, с аргументацией Ансельма соглашались многие схоластические теологи. Ансельм Кентерберийский, вновь опираясь на Августина Блаженного, приводит ещё одно доказательство бытия Божия, которое исходит из того, что для всех людей самоочевидно существование истины, которая не имеет ни начала, ни конца. Действительно, всегда будет истинным следующее утверждение: «Нечто было будущим» (т.е. имело начало) или «нечто будет прошедшим» (т.е. будет иметь конец). Но истинное положение не может существовать без истины. Следовательно, истина не имеет ни начала, ни конца. А такая вечная Истина есть Сам Бог. Впрочем, по замечанию Фомы Аквинского, то, что существует истина, самоочевидно для нас; но существование Бога как первой Истины для нас не самоочевидно. Согласно Альберту Великому и Фоме Аквинскому, бытие Божие, не будучи самоочевидным для нас, может быть доказано только из тех Его действий, которые нам известны. Методологической основой этого является мысль о том, что в доказательствах типа quia (т.е. в доказательствах от следствия) из всякого действия, если оно известно нам, может быть доказано существование его собственной причины. Поскольку всякое действие зависит от причины, то, если существует действие, должна существовать и его причина. Поэтому от творений (ex creaturis) наш ум может восходить к Богу как Причине всякого творения (causa omnium creatorum). В мире рассеяны следы (vestigia) Божия присутствия, т.е. как бы знаки (signa), посредством которых можно частично узнать о характере Бога как первой Причины по отношению к Своим следствиям, но не о Его внутреннем существе. Именно таким способом можно узнать, прежде всего, о том, что Бог существует (quia est). Разрабатывавшиеся схоластиками доказательства бытия Божия этого типа, в основном, повторяют классические доказательства бытия Божия, но имеют более стройный и формализованный вид.