Своё учение И. Кант называет здесь «этикотеологией», дисциплиной, относящейся к области, общей для этики и теологии; по существу, под этим названием он имеет в виду философскую разновидность нравственного богословия. И. Кант считает, что этикотеология «неизбежно ведёт к понятию единой, всесовершеннейшей и разумной первосущности», – к Богу, понимаемому как безусловное благо, и этим этикотеология отличается от малоубедительной в своих построениях и доказательствах рациональной теологии. Этикотеология строится И. Кантом как учение «автономной этики», она в своих последних выводах выходит за границы нашего «феноменального» мира и средствами морали обосновывает необходимость признания существования умопостигаемого («ноуменального») мира – Бога, Царства Божия, бессмертия души, Страшного Суда, справедливого воздаяния и блаженства праведных. Соответственно, тема блага в этикотеологии рассматривается И. Кантом в двух планах – феноменальном (в мире явлений) и ноуменальном (вещей в себе). Последовательно проводимый в феноменальном мире принцип «автономии» человеческой воли, считает И. Кант, подводит к мысли, что в высшем для человека благе «добродетель и счастье связаны между собой необходимо, так что чистый практический разум не может признавать первую, если к благу не принадлежит второе». Полагая, что связь между добродетелью и счастьем должна иметь характер причины и следствия, И. Кант следующим образом формулирует антиномию практического разума: «…Или желание счастья должно быть побудительной причиной максимы добродетели, или максима добродетели должна быть действующей причиной счастья». Первое невозможно, ибо желание счастья как причина добродетельного поступка, согласно учению И. Канта о моральности и легальности, не может считаться моральной максимой; второе невозможно в нашем земном мире по причине отсутствия в нём необходимой связи (или соответствия) между добродетельными поступками и счастьем; по И. Канту, «нельзя ожидать необходимого и достаточного для высшего блага сочетания счастья с добродетелью в мире (даже) с помощью самого пунктуального соблюдения моральных законов». Поэтому ошибочно рассматривать мораль как «учение о счастье», она не есть средство достижения счастья на земле, а учение евдемонизма ошибочно в своей основе. Однако соответствие между добродетелью и счастьем, по И. Канту, невозможное в земном (феноменальном) мире, становится возможным в мире умопостигаемом и Божественном. Антиномия практического разума, затрагивающая проблему высшего блага человека, разрешается следующим образом: тезис её относительно феноменального мира ложен, а антитезис истинен только по отношению к ноуменальному миру. Тем самым И. Кант с помощью моральных аргументов доказывает не только существование Бога и нравственного миропорядка, гарантом которого может быть только Бог, но и возможность высшего блага человека внутри этого миропорядка и справедливость Божественного воздаяния за добродетельные поступки в земной жизни. Предпосылкой блага, по И. Канту, является «добрая воля», руководствующаяся «категорическим императивом», а «надежда на счастье начинается только с религии». В учении о безусловном благе, или Боге,