Его ученик и преемник Елисей не являлся среди своего народа такой одинокой фигурой, как его учитель. Он был больше политиком и во славу Ягве принимал деятельное участие в кровавой революции, погубившей дом Омри (в 842 г. до н.э.). Его ставленник Инуй не оправдал полностью возлагавшихся на него надежд (4 Цар. 10). Вообще Илия и Елисей были противниками культурного государства, ведущего широкую политику. Сильнее это направление выразили появившиеся около этого времени рехабиты, протестовавшие против всякой культуры и считавшие обязательным возвращение к кочевому быту. При Иеровоаме II (783–743 гг. до н.э.), почти накануне своего падения, израильское царство пользовалось сравнительным миром и процветанием. Арамеи были побеждены, моавитяне платили дань, Ассирия была занята войнами на севере, с Ванским царством. Внутренняя жизнь народа стала интенсивнее, но вместе с тем ярче выступили ее темные стороны: социальное неравенство и насилие власть имущих. В мечтах националистов рисовался между тем «день Ягве» – прославление Израиля. В это время появляется предвестник близкого конца – Амос – и начинает говорить про Ягве неслыханные речи. День Ягве будет днем суда и наказания, днем тьмы, т.к. Бог любит правду и милость, а у народа их нет. И вот Ягве выведет народ из его земли в наказание за неправду, ибо Израиль для Ягве не больше других созданных и одинаково наказуемых им народов (Ам. 9). Бедствиями грозит и пророк Осия, современник Амоса, но у него слышатся и другие мотивы. Ягве не только правосуден, но и милостив. Он любит Израиль, и уже одна мысль о наказании вызывает в нем глубокую печаль и жалость (Ос. 11:8–9). Но Самария все-таки будет разрушена, хотя Ягве впоследствии простит своего раскаявшегося любимца (Ос. 14). Предчувствия Амоса и Осии сбылись. В 721 г. до н.э. Саргон II разрушил Самарию, и 27 тыс. израильтян были уведены в Ассирию. Северное царство навсегда прекратило свое существование. Иудея осталась одна довершать историческую миссию Израиля. Иудейское царство находилось почти все это время под властью династии Давида и пользовалось сравнительным миром. С падением Самарии непосредственная опасность стала грозить и ему; Езекия (727–699 гг. до н.э.) был вынужден стать вассалом Ассирии. Правда, он скоро отказался от подчинения, но это вызвало опустошительный поход Синахериба в Иудею (в 701 г. до н.э.) и едва ли не привело к гибели Иерусалим. Религия Ягве, по существу, носила здесь тот же характер, что и в Израильском царстве. Еще до падения последнего (около 750 г. до н.э.) здесь поднимается великий Исайя, первый пророк Иудеи. Предчувствие грозной опасности и сознание слабости своего государства перед колоссом Ассирией заставляет его обратить взор в другую сторону. Вера и служение Ягве – вот истинная задача Израиля, а политическое величие – только мираж. Этот абсолютно возвышенный Бог избрал Израиль своим народом, а Сион – своим жилищем. И он не изменит своего решения: святой город Иерусалим не будет разрушен, и Сион никогда не потеряет своего значения. Это – специальный догмат Исайи. Отступление от Иерусалима полчищ Синахериба (в 701 г. до н.э.) дало временное подтверждение его словам и подняло национальное самочувствие. Однако правосудие должно свершиться, и орудием его Ягве избирает Ассирию. Горе превозносящимся: только смирение, покорность – заслуги перед Ягве. Гордость Ассирии, как и всех самонадеянных, будет унижена, и в этом залог спасения Израиля. Среди бедствий уцелеет остаток праведных и положит основание спасению Израиля. Из этого остатка поднимется царь, непосредственный продолжатель рода Давида, который установит на земле царство правды, золотой век (Ис. 7). Идеалистическая концепция задачи Израиля обусловила у Исайи принцип невмешательства в политические дела, на котором он особенно настаивал в трудные минуты царствования Езекии. Этим он становился в противоречие с большинством своего народа и в то же время полагал основание священной общины Израиля, основывавшей свое значение не на внешнем положении в мире, а на своем внутреннем содержании. Святость божества требовала очищения культа от всего низменного и чувственного.