Под 962 г. читаем: «В этом году возвратился назад Адальберт, поставленный в епископы для ругов, ибо не преуспел ни в чем том, зачем был послан, и видел все свои старания напрасными. На обратном пути некоторые из его спутников были убиты. А сам он с великим трудом едва спасся». «Продолжения хроники Регинона» буквально повторяет летописец Саксонский. Император Оттон Великий в истории западных европейских миссий представляет собой памятную фигуру по своей активности. Он увлекался даже насильственным обращением Полабских славян (река Эльба по-славянски Лаба). В этой области Оттон учредил целых шесть миссионерских епископий во главе с Магдебургской митрополией, которой и был награжден вернувшийся из своей неудачной киевской миссии Адальберт.

Почему же об этом молчит «Повесть временных лет»? Скорее всего, потому, что автор (или авторы) подробностей не знали. Летопись, видимо, составлялась значительно позже, когда об этом событии давно забыли, а западные источники были еще не известны. Когда это могло быть? Не исключено, что «Повесть временных лет» составлялась во времена Ивана Грозного, когда создавалась Степенная книга, а может быть, и позже. Ведь не случайно легенды о крещении княгини Ольги в Царьграде и призвании варягов на Русь не вошли в Степенную книгу, и уже несколько веков ведутся поиски мифической библиотеки, якобы утерянной. Она вполне могла существовать, но вряд ли была утеряна, а скорее уничтожена. Смысл? Очень простой: она могла содержать сведения, о которых знать историкам лучше не нужно, поскольку они могли противоречить романовской историографии.

Н.М. Карамзин откопал одну любопытную справку, в которой говорится о том, что около этого времени одна из династических родственниц императора Оттона, а именно Hroswita Helena von Rossow в монашеском чине побывала в Константинополе, где выучилась греческому языку, что именно она, миссионерствуя на о. Рюгене, обитатели которого назывались «Руянами», приглашала туда миссионеров. И что якобы там, на Рюгене, и потерпел крах Адальберт. Православная историография считает, что явное искажение очень точных летописных строк во имя одного гадательного сходства имен еще не дает основание утверждать, что речь идет о киевской княгине Ольге. Но и убедительных опровержений тоже не дает.

Но в этом деле возникает еще один вопрос: почему Ольга после смерти мужа не покончила с собой, согласно древнему обычаю, а решила принять крещение? Не исключено, что настоящая жена Игоря так и поступила, а создавшейся ситуацией воспользовались авантюристы-узурпаторы, назвав Ольгу его женой и матерью его сына. В Киеве ее могли не знать местные жители, поскольку она была псковской варяжкой. И не было необходимости в опекунстве над Святославом, поскольку он был уже взрослым. Поэтому Ольга (или те, кто составлял варяжскую партию) отстранила Святослава от престола, если вообще существовал тогда киевский княжеский престол, а Киев был центром русских земель. Документально подтверждено, что был он тогда захолустной еврейской деревушкой на окраине Хазарского каганата и платил каганату дань. Его жители занимались преимущественно извозом.

Если же предположить, что Ольга действительно была женой Игоря и стремилась занять престол после его смерти, то почему не оградила себя от языческого семейного кодекса, заранее приняв христианство, ведь оно уже было на Руси достаточно сильно распространено.