И осенила благодать уста ее, и стала беседовать с царем смиренномудрыми словами, так говоря: «Ты, царь, говоришь, чтобы мне войти в чертог твой, и предлагаешь здесь царствовать. Я от этого не отказываюсь, но я – язычница. Язычник и сын мой, которому вы дани и подати платите. Ты мне советуешь, прежде всего, креститься. И я сама хочу этого от всей души. Для этого и пришла сюда. И теперь ты, царь, истинное попечение о моем спасении проявляешь и хочешь, чтобы стала единомысленной тебе в истинной вере к Богу, то следует немедленно вместе с патриархом совершить надо мной дело Божьей благодати, пока ничего мне не препятствует. Когда же буду крещена, то и все, о чем мы говорили, сбудется по закону христианскому». И вот святейший патриарх Фотий совершил священное таинство крещения. И было ей при крещении наречено имя Елена. Патриарх благословил ее и сказал ей пророческие слова: «Благословенна ты средь жен русских, потому что тьму заблуждений оставила и свет новой жизни возлюбила! Благословлять тебя будут все русские сыны в поколениях твоих отцов». И он беседовал с нею, и наставления о православной вере дал. Она стояла, склонив голову, впитывая, как губка морская, росу учения божественных Писаний. Блаженная Ольга, оставив богатые дары в соборной церкви, вернулась к себе, радуясь и благодаря Бога. Тем временем царь, хотя признавал закон благочестия, но неподобающие действия затевал. Позвал Ольгу и сказал: «Теперь настало время. Будешь мне женой и всему нашему царству госпожой». Услышав все это, Ольга не смутилась и не растерялась, но ответила: «Разве есть у христиан обычай, чтобы отцу жениться на дочери? Ведь ты меня от святой купели воспринял и дочерью своей крестной меня своей назвал».

Царь, обличаемый совестью и стыдом, раскаялся. И удивился великой премудрости ее, и благоразумию ее, и мужеству нрава. И устроил пир великий, и одарил Ольгу великими и бесценными дарами. И с великою почестью проводил, называя своей дочерью по крестному родству. Перед отъездом Ольга пришла к патриарху, прося благословения на путь. И так сказала она, заливаясь слезами: «Люди моей страны в нечестии язычества живут, как и сын мой. Лишь меня одну, заблудшую овцу, Господь благодаря твоему предстательству и молитве привел к незаблудшим овцам. А теперь лишаюсь твоего чадолюбия и премудрости. Дай же мне вместо себя одного из твоих священников, и пусть он будет мне пастырем и наставником. И даруй спутникам молитву твою – прощальное благословение». Крестившись и получив наставление и благословение патриарха, Ольга вернулась с миром в землю свою, неся с собой из Царьграда божественную благодать, которая больше любого богатства.

Далее следует обстоятельный рассказ о переписке с византийским царем по поводу того, кто кому и что обещал. Ольга почему-то оказывается очень обиженной и пишет, что царь пусть придет теперь просителем в Киев: «Я, царь, была в Царьграде и сподобилась просветиться святым крещением. Ты же, несмотря на мой возраст, склонял меня ко браку, который я не хотела. Когда ты замышлял это непотребное дело, пренебрегал просить потребного для твоего царства; ты покушался на то, чего получить не можешь. Едва придя в разумение, обличаемый совестью, ты примирился со мной, одарил и с честью отпустил в мою землю. А теперь воздаяния требуешь. Ты, видно, насмехаешься, если думаешь получить просимое. Ничего ты не получишь. Если бы ты хотел получить от нас помощь душевного ради союза и ради чистой любви, тебе бы следовало прежде совесть свою уцеломудрить. А потом потрудиться самому придти к нам, постоять в нашей Почайне, посетить нас с воинством духовной любви, как и я у вас была, и в сосуде святой купели стояла. Тогда и получишь двойные почести, достойные твоего царства, и многочисленные дары».