Если на крупных звонницах количество колоколов приближалось к десяти, то приходские и особенно сельские церкви обычно обладали только несколькими небольшими колоколами. Малые составы, как правило, ориентировались на парную структуру (два средних, или два малых, или два средних и два малых колокола). Что же касается больших (монастырских и соборных) наборов, то принцип парной организации в них также сохраняется. Он может быть явный, когда все группы (в том числе и большие колокола) представлены в двух экз., но встречается и скрытый – один большой колокол возглавляет четыре, шесть или восемь меньших колоколов. Бинарность, по мнению исследователей, диктовалась способом звона с помощью очепов, когда, раскачивая колокол, звонари могли производить лишь равномерные парные удары, диктуемые природой свободного колебания. Исследователи находят примечательным, что многие малые и средние колокола изготовлялись попарно. Не являясь близнецами (отлить два совершенно одинаковых колокола чрезвычайно трудно), они отличались по размерам и общей высоте звучания, но отливались с подобным профилем, имели одну общую переходящую надпись и составляли небольшой ансамбль, дополняя звучанием друг друга. В результате гонений на РПЦ после 1917 г. колокольный звон был жёстко ограничен, а с концу 1920 и особенно в начале 1930 гг. повсеместно запрещён с последующим массовым уничтожением колоколов. Повсеместная кампания, сопровождавшаяся многочисленными секретными инструкциями и постановлениями центральных и местных органов власти об «урегулировании колокольного звона» и «изъятии колоколов», велась под лозунгом «Колокола на индустриализацию!». Удар, нанесённый русской колокольной культуре в советское время, был катастрофический: сохранились лишь отдельные колокола и единичные колокольные наборы, уникальность которых удавалось доказать. Даже после официального разрешения церковного звона осенью 1945 г. подавляющее большинство храмов не имело возможности восстановить прежние звоны. Отсутствие не только исторических, но и просто полноценных наборов, нарушение преемственности постепенно привели к почти полному забвению подлинного колокольного исполнительства в XX в. Большинство местных традиций звона оказались навсегда утрачены. Новые, чаще всего малоопытные звонари, хотя и владевшие в какой-то степени техникой звона, как правило, не имели представления о традиционных звонах своего храма, а вновь собранные наборы состояли из колоколов очень низкого качества, вперемешку с предметами, имитирующими звучание колокола (баллонами, рельсами, металлическими досками различного происхождения, предметами быта и проч.). В последнее десятилетие сложились достаточно благоприятные условия для возрождения колокольного звона: реставрируются старые и строятся новые храмы и колокольни, ряд металлургических предприятий наладили колокололитейное производство и оснащают колокольни вновь отлитыми колоколами. Стремление воскресить и усвоить опыт старых звонарей способствовало созданию школ и центров обучения колокольному звону при храмах и музеях в Архангельске, Москве, Минске, Великом Новгороде, Новосибирске, Саратове, Ярославле и других городах.