С этой божественной катастрофой они связывали происхождение Демиурга – творца нашего материального мира и законодателя Ветхого Завета, который находится в полном неведении относительно Истинного Бога, однако считает себя Господом и любит говорить об этом в Библии, написанной по его вдохновению. Точно так же к Симону восходит общая для всех гностиков идея о том, что Христос был послан в мир для освобождения человека от тирании Демиурга. Этот Христос, согласно их учению, не был ни Богом, ни человеком – Его духовная природа, будучи истечением от Верховного Бога, была по необходимости ниже своего первоисточника, но, с другой стороны, не была и материальной. Чудо вочеловечивания Бога гностики не признавали. Сирийским гностиком был также Василид (конец I – первая половина II в.), создатель оригинального религиозно-философского учения, соперничавшего с другими гностическими теориями (в том числе – с валентинианством) и с христианской догматикой. Из Сирии гностицизм проник в Египет, где нашел для своего развития очень благоприятные условия. Здесь, в ученой среде египтян, иудеев и греков, он оформился окончательно. Из Египта родом был и Валентин. Он родился, как предполагают исследователи, в Нижнем Египте в начале II в. и имел иудейское происхождение. Образование получил в Александрии и там же начал проповедовать. Учась в Александрии, Валентин обратился в христианство и сам себя считал преемником тайного апостольского гнозиса, восходящего (через загадочную личность Феоды, упоминаемого Климентом Александрийским; около 150 – около 215 гг.) к апостолу Павлу. Прибыл в Рим при папе Гигине (136–140 гг.) в 140 г., где приобрел большое влияние на тамошних христиан, стал знаменит при папе Пие I (140–154/155 гг.) и дожил до времени папы Аникета (154/155 – 165/166 гг.). В Рим он прибыл уже будучи знаменитым ритором и учителем, надеясь (по свидетельству Тертуллиана; около 155 – около 220 гг.) со временем занять епископскую кафедру, однако встретил противодействие ортодоксально мыслящих теологов, и ко времени составления Иустином Философом «Синтагмы против всех ересей» (около 146–147 г.) уже был отлучен от церкви, а последние годы жизни провел на острове Кипре, вероятно, ища поддержки у христиан-киприотов. Там же умер в 160 (или в 161) г. Других достоверных сведений о его жизни нет. Сочинения Валентина, как и вся почти гностическая литература, до нас не дошли, за исключением маловажных фрагментов. Но известно, что Валентин писал много и имел многочисленных последователей. Даже враги признавали в нем гения, обширные познания и редкое красноречие. Коптская книга, изданная, с латинским переводом, Шварцем и Петерманном в 1851 г., не принадлежит Валентину, как сначала предполагали, а есть лишь второстепенный офитский апокриф. Подробное изложение системы Валентина исследователи находят у современных ему христианских писателей. По свидетельству раннехристианских писателей (например, Ипполита Римского; около 170 – около 235 гг.), Валентин был визионером-духовидцем, и, возможно, именно личный мистический опыт подвигнул его заняться философией. Так, Ипполит Римский сообщает, что вся теогония и космогония Валентина, сформулированная им после некоего видения, воспринималась последователями как божественное откровение. Его система, стоящая во главе египетского типа гностики, обстоятельно излагается в древнейшем и важнейшем источнике для изучения гностицизма – у св. Иринея Лионского. Онтология Валентина близка общегностической: над миром Плеромы, т.е. вечного обилия, обитает трансцендентальный Абсолют – первоэон «Глубина» (или «Бездна бытия»), пребывающий в «Молчании», с которым образует творческий союз (сизигию, дословно – брачную чету).