Согласно этой теории, субъектом церковной собственности являются как общины-корпорации, так и церковные институты, основанные не на корпоративной или коллегиальной основе, а подчинённые воле их учредителей. Данная теория лучше других концепций соответствует фактически существующему правовому статусу церковного имущества в большинстве современных государств. Какие бы идеи ни выдвигались в области теории права, юридический характер отношения церкви к имуществу, которым она пользуется, зависит, естественно, от статуса церкви в государстве, определяется его правовым режимом. По словам А.С. Павлова, «субъектом права собственности на церковные имущества, с точки зрения гражданского права, могут быть признаны только отдельные церковные установления как юридические лица. Здесь, в сфере гражданского права, необходима строго определённая и, так сказать, осязательная связь имущества (res) как объекта собственности с известным лицом, физическим или юридическим, как собственником или хозяином (dominus)». На основании этого вселенская православная церковь не может быть собственником церковного имущества, поскольку не располагает ограничивающими её универсальность атрибутами, которые составляют совокупность качеств юридического лица, например, способностью выполнять обязательства по долгам, вступать в имущественные договорные отношения. Вместе с тем поместная церковь с точки зрения государственного права вполне может признаваться корпорацией, обладающей правами юридического лица. Однако в Российской империи ввиду государственного статуса православной церкви она не являлась самостоятельным юридическим лицом; не выступали в качестве юридических лиц и другие конфессии в Российской империи, за исключением армяно-григорианской церкви. Традиционно принято разделять церковное имущество на вещи священные, специально предназначенные для совершения богослужения, и вещи церковные – иное имущество, служащее церковным целям: недвижимость, движимость и деньги, предназначенные на содержание церквей, духовенства и на удовлетворение общецерковных нужд, например, на содержание духовных школ. Только церковными, но не освященными предметами считаются и свечи, пока они не поставлены на подсвечник в храме. Священные предметы подразделяют на священные в собственном смысле слова и освящённые. Вещь становится священной через её освящение или через сам характер её употребления. Это может быть как движимость, так и недвижимость. Кроме храмов священными предметами признаются священные сосуды (потир, дискос, лжица, копие, дарохранительница и др.), а также все напрестольные предметы (антиминс, Евангелие, напрестольные кресты, покровы священных сосудов, одежды на престоле и жертвеннике). К освящённым относят предметы недвижимости (молитвенные дома, часовни, кладбища), а также движимости (купели, ковши, кропила, кадильницы, паникадила, лампады, подсвечники, поставленные на них свечи, богослужебные книги, колокола и проч.). Каноны запрещают профанацию священных сосудов и ризничных вещей, освящённых употреблением при отправлении богослужения. Их безусловно запрещено употреблять на житейские нужды. Согласно Апостольскому правилу 73, «сосуд златый, или сребряный освящённый, или завесу, никто уже да не присвоит на своё употребление. Беззаконно бо есть. Аще же кто в сем усмотрен будет, да накажется отлучением». По 10 правилу Двукратного собора, «те, кои святую чашу, или дискос, или лжицу, или досточтимое облачение трапезы, или глаголемый воздух, или какой бы то ни было из находящихся в алтаре священных и святых сосудов или одежд, восхитят для собственной корысти, или обратят в употребление не священное, да подвергнутся совершенному извержению из своего чина».