«По отношению к третьим лицам, – по словам А.С. Павлова, – право церковной собственности проявляется в праве иска перед гражданским судом о возврате своего имущества от постороннего владельца, в праве требовать исполнения договоров и завещаний от лиц, к тому обязанных, и, наконец, в том, что отчуждение церковных имуществ для приобретателя служит юридическим основанием приобретения». Только наличие у церкви прав юридического лица предоставляет ей юридическую защиту имущественных прав, делая её полноценным участником правооборота, в противном случае церковь претерпевает гонения уже по самому факту отсутствия у неё прав юридического лица независимо от того, легализовано её существование в государствеве, или она поставлена вне закона. Так, в России декретом об отделении церкви от государства, изданным в 1918 г., православная церковь и церковные учреждения, как и другие религиозные общины, были лишены прав юридического лица, а вместе с тем и прав собственности. Поскольку же существование церкви невозможно без фактического владения имуществом, оно в условиях гонений и юридической дискриминации осуществляется либо в форме пользования предоставляемым по усмотрению властей имуществом (как это было в СССР), либо в форме собственности физических лиц, которые, будучи членами церкви, предоставляют принадлежащие им помещения, священные сосуды и другие предметы, употребляемые за богослужением, в распоряжение христианской общины, либо, наконец, под покровом иных корпораций. В Римской империи во времена гонений на церковь христианские общины часто имели своим прикрытием погребальные коллегии (collegii funeraticii), в которые дозволялось принимать даже рабов, – это был единственный вид коллегий, куда не назначались официальные представители власти, так что катакомбы, места погребений, стали прибежищем для древних христиан. В канонах нет прямого ответа на вопрос о том, кому в церкви принадлежит право собственности на имущество, используемое в религиозных целях. Поскольку в Византии, на Руси и на Западе вплоть до позднего Средневековья церковное имущество в принципе было неотчуждаемо, вопрос этот не имел практической важности. Однако в эпоху Реформации, когда католическая церковь лишилась не только значительной части паствы, перешедшей в протестантизм, но и богатств, в том числе земельных владений, вопрос о церковном праве собственности приобрёл не только теоретический, богословский, но и практический смысл. Уже в древней церкви выдвигались разные учения о субъекте собственности церковного имущества. 1. На почве римского права сложилось учение, согласно которому сакральные вещи принадлежат богам. В эпоху распространения христианства в империи этот принцип был модифицирован применительно к христианскому монотеизму, и церковное имущество стало рассматриваться как принадлежащее Богу Творцу. Противники этой теории указывали на то, что к Богу неприменимы юридические понятия гражданского права об обязательствах, взысканиях за долги, подчинении регулятивной власти государства, и на этом основании называли данную теорию «наивным богохульством». 2. Сторонники теории, восходящей к первым векам истории церкви, полагают, что церковное имущество – это собственность нищих. Все неспособные жить на свои средства имеют право жить за счёт церковного имущества.