Осенью 1842 г. Иннокентий занимался подготовкой сборника проповедей, произнесённых в Вологодской епархии, которые восстановил по памяти («Слова к пастве Вологодской, говоренные во время управления вологодскою паствою. Киев, 1843 г., Харьков, 1860 г.). В Харькове был издан целый ряд сборников проповедей («С нами Бог: Беседы на Рождество Христово», Харьков, 1844 г.; «О грехе и его последствиях: Беседы на святую Четыредесятницу, Харьков, 1844 г.; «Молитва Ефрема Сирина: Беседы на святую Четыредесятницу, Харьков, 1844 г.; «Падение Адамово: Беседы на Великий пост 1847 г.», СПб., 1847 г.; «Великий пост, или Беседы на святую Четыредесятницу». Харьков, 1847 г.; «Слова, беседы и речи к пастве Харьковской, произнесённые в разные времена и разных местах». Харьков, 1847 г., том 1; СПб., 1848 г., том 2). За время Крымской войны Иннокентий произнес около сорока Слов и речей, которые были опубликованы в «Одесском вестнике», а затем перепечатаны во многих газетах. После выхода каждой новой книги Иннокентий рассылал по экземпляру друзьям, церковным иерархам, высшим светским чиновникам. «Журнал Министерства народного просвещения» сообщал о новой проповеди Иннокентия, появлявшейся в печати, как о событии в интеллектуальной жизни общества. В «Москвитянине» на проповеди публиковались рецензии Степана Петровича Шевырёва и Ивана Васильевича Киреевского, по словам которого, «всё выходящее из-под пера преосвященного Иннокентия принадлежит не одному богословию, оно составляет вместе богатое украшение нашей словесности вообще». В проповедях Иннокентий избегал употребления иностранных слов, считая, что на русском языке можно свободно выразить и «все истины ума, и все ощущения сердца». Он считал, что «мысль и слово находятся между собою в самой тесной связи: и мысль рождает слово, и слово рождает мысль», поэтому употребление иностранных слов замедляет «развитие русского ума, удерживает его от самобытности, самодеятельности, даже от сознания своих сил». Указывал на важную роль духовных писателей в сохранении и развитии русского языка. Через проповедь Иннокентий влиял на общество, заинтересовывал его богословскими вопросами и в определённой мере дал толчок развитию «светского» богословия. Его проповеди, особенно «седмицы», были известны во всех уголках России. В некоторых местах составлялись специальные кружки для чтения его проповедей. Порой книги переписывались и распространялись в рукописях. В среде духовенства проповеди Иннокентия служили настольной книгой и руководством, на котором воспитывалось несколько поколений священнослужителей. Нередко их заучивали и произносили с кафедры как собственные. Школа проповеди Иннокентия превосходила численностью школу митрополита Филарета (Дроздова), который находил в проповедях Иннокентия «отлично много способности» и «утешался их силою», желая, однако, чтобы «спокойный рассудок прошёл по работе живого и сильного воображения и очистил дело», «изгладил или исправил некоторые черты, чтобы недосмотренное не вредило прекрасному».