Безбожность мира символизирует находящаяся в доме Рогожина картина Ханса Хольбейна Младшего «Мёртвый Христос», изображающая Спасителя тлеющим трупом. Эта картина связана с исповедью умирающего от чахотки Ипполита Терентьева, означая для него подтверждение его неверия в божественность Христа и реальное бессмертие, а следовательно – торжество смерти. Если смерть есть закон природы, если «немой зверь» пожирает бесчисленные поколения людей, то всё обессмысливается, уравнивается – добро и зло, подвиг и злодеяние, самоубийство и убийство. Ипполит убивает себя (это его предельный вывод и «последнее убеждение»), Рогожин – Настасью Филипповну. Оба они – дети безверия, слуги смерти, и при определённых обстоятельствах убийца и самоубийца могут поменяться местами. Ф.М. Достоевский показывает в романе «Идиот», что современное состояние мира с его банками, биржами, акционерными компаниями и железными дорогами принижает всё возвышенное и духовное, разлагает ценностно-духовное отношение человека к действительности и способствует развитию в нём лишь чувственных и корыстных стимулов деятельности. Сравнивая «звезду полынь» в Апокалипсисе (Откр. 8:10–11) с развернувшейся по Европе сетью железных дорог и рассуждая о «веке пороков и железных дорог», один из персонажей романа выражает мысль Ф.М. Достоевского, что «собственно... железные дороги не замутят источников жизни», но «всё это настроение наших последних веков, в его общем целом научном и практическом, может быть, и действительно проклято-с». Князь Мышкин оказывается изгоем, «выкидышем» в «проклятом» мире, поскольку предстаёт его своеобразным антиподом, не принимающим правил игры и бессильно им противостоящим. «Дитя совершенное», «младенец» – так называют князя Мышкина «взрослые» люди, занятые своими «практическими» интересами. Перекликающийся с евангельским образ ребёнка (ср.: «... если не обратитесь и не будете как дети...» – Мф. 18:3) был близок Ф.М. Достоевскому и при изображении «положительно прекрасного человека», который рассудочному сознанию кажется идиотом, т.е. сошедшим с колеи «нормального» для «тёмной основы... природы» ума и в результате непростительно «опустившимся» до чистоты и наивности детского восприятия. Однако с «высшей точки» зрения, «идиот» обладает «главным умом». Дар понимания других людей естественно соединён в нём со способностью нравственного влияния на них, с отношением к ним не как к материалу и средству для искомой пользы и выгоды, а как к самоценным личностям. Всё это не обостряет, а, напротив, ограничивает и смягчает проявления их корыстных претензий и создаёт условия для обнаружения скрытых в каждом человеке добрых начал. В конце работы над романом «Идиот» у Ф.М. Достоевского возник замысел «огромного романа» под названием «Атеизм» о потере русским человеком веры в Бога. Герой «шныряет по новым поколениям, по атеистам, по славянам и европейцам, по русским изуверам и пустынножителям, по священникам» и «под конец обретает Христа и русскую землю». Ф.М. Достоевский характеризовал этот замысел как синтез художественной идеи и намерения высказаться «по возможности вполне».