Принципиальные расхождения в учении о благодати между православной и католической церквами со всей силой обнаружились в эпоху паламизма, когда решался вопрос о природе Фаворского света. С тех пор православное учение о нетварных Божественных энергиях, которое, следуя святоотеческой традиции, исповедовал византийский богослов и церковный деятель, поборник и систематизатор мистического учения исихазма, давший ему философское оформление, Григорий Палама (1296–1359 гг.), католической церковью отвергается. Оно остаётся непонятым и теми из католических богословов, для которых наследие Григория Паламы является предметом специального изучения. Непонимание паламитского учения, выразителя которого православная церковь называет «проповедником благодати» (отпустительный тропарь второй недели Великого поста), неизбежно привело католическую церковь к иному учению о благодати, существенно отличающемуся от того, какое исповедует церковь Христова со времени её основания. И хотя, как утверждают некоторые современные католические исследователи, в XIX–XX вв. имел место пересмотр наследия схоластики, и католические богословы вернулись в учении о благодати к вопросам о присутствии и действии Святого Духа в человеческой душе, а также об обожествляющем действии Христовой благодати, принципиальных изменений в этом учении не произошло. Его основные положения сводятся к следующему. Благодать – это милость, помощь, дар Божий, посылаемые человеку для того, чтобы он стал чадом Божьим и причастником вечной жизни. В этом смысле она есть «новое жизненное начало, внедряющееся в духовную деятельность человека». Поскольку источником этого «начала» является Сам Бог, то благодать понимается как «сверхъестественный» дар, необходимый для спасения человека. Однако этот дар не есть Сам Бог, являющий Себя, согласно православному учению, в Своих энергиях. Он представляет собой реальность, отличную от Бога, хотя и исходящую от Него. Согласно учению теолога и философа-схоласта, учителя церкви Фомы Аквинского (1226–1274 гг.), Бог не может непосредственно присутствовать в человеке, потому что между Ним и человечеством существует огромная пропасть. Её преодоление возможно только с помощью промежуточной ступени, каковой и является благодать. Она производится Божественным действием, поэтому её следует называть «тварной». В католической литературе исследователи встречают наименование благодати не только «тварным», но и одновременно «нетварным» Божественным даром. При этом нетварная благодать, в которой усматривается «Сам Бог, дающий Себя человеку», определяется как причина благодати тварной. Так, швейцарский теолог и библеист Вальтер Баумгартнер (1887–1970 гг.), предлагающий такое понимание благодати, считает, что оно как раз и является выражением учения восточных отцов церкви о вселении Святого Духа и обожении. Причину господствовавшего в прошлом иного понимания благодати он усматривает в поверхностном подходе к восточному богословию, имевшем место в официальном учении католической церкви. Оценивая по достоинству возросший интерес католических исследователей к восточному святоотеческому наследию, православные богословы, однако, с мнением Баумгартнера не могут согласиться, потому что учения о благодати, природа которой носила бы нетварно-тварный характер, нет ни у одного из восточных отцов церкви. В протестантизме природа благодати связана с представлением о спасительном оправдании грешника через веру во Христа, которая и есть милосердное соучастие Бога в жизни человека, позволяющее ему соблюдать заповеди Божьи. Протестантское учение о благодати отличается многообразием, соответствующим многообразию существующих в нём направлений, видов, точек зрения. Оно не было единым уже со времени своего появления, о чём свидетельствует полемика, которая велась между инициатором Реформации Мартином Лютером (1483–1546 гг.) и первым теологом-систематизатором лютеранства Филиппом Меланхтоном (1497–1560 гг.) и их сторонниками. В процессе полемики обнаруживались разные взгляды на благодать, действующую в моменты призывания (vocatio), просвещения (illuminatio), оправдания (iustificatio), возрождения (regeneratio) и освящения (vivificatio), а также на усвоение благодати человеком. При этом и М. Лютер, и Ф. Меланхтон придерживались основных положений учения о благодати Августина Блаженного. Подобно ему, они признавали полную неспособность к добру природы человека, испорченной грехом. Добро в человеке – это результат исключительного действия в нём благодати.