Общины часто переименовывались в общежительные монастыри, иногда с причислением к одному из штатных классов, причём вновь возникавшему монастырю ставилось условием, чтобы он учредил какое-либо богоугодное заведение: богадельню, приют, лечебницу, школу и т.п. Всего таких общин в разное время к 1 июля 1896 г. возникло (вернее, признано) 156, и из них в общежительные женские монастыри переименованы 104. В целом население монастырей распадалось на класса: на монашествующих, которые принимали монашеские обеты, теряли своё светское звание и составляли особое сословие, и на послушников и послушниц (бельцы, белицы), большей частью молодых, которые только готовились к принятию иночества и в случае изменения своего намерения могли свободно покинуть монастырь. Все монастыри в России делились на общежительные и необщежительные, штатные и заштатные. В общежительных монастырях монахи всё необходимое получали от монастыря, а свой труд по священнослужению в монастыре и разным монастырским «послушаниям» (по назначению настоятелей) предоставляли в пользу монастыря. Ни монахи, ни должностные лица не могли здесь ничем располагать на правах собственности; настоятели избирались самими монашествующими (имеющими полное монашеское посвящение). В необщежительных монастырях монахи, имея общую трапезу от монастыря, одежду и всё прочее необходимое для инока приобретали сами на даваемое им жалованье, на доходы от богослужений и от разного вида монастырского «трудоделания», произведения которого могли идти на продажу (например, выделка крестиков, икон и т.п.). Настоятели в эти монастыри назначались епархиальным архиереем, с утверждением Синода. В XX в. в России под давлением Советского режима монашество находилось в состоянии упадка. В настоящее время православное монашество (в том числе и русское) призвано не только уходить от мира и его соблазнов, но и просвещать, – спасать этот мир. Поэтому некоторые монахи живут в миру, когда они прикреплены не к какому-либо монастырю, а к какому-либо приходу или другой церковной организации. Мирское монашество иногда называют тайным постригом. В целом современное русское монашество является проблемой и служит объектом многочисленных дискуссий. Лит.: Казанский П. История православного русского монашества от основания Печерской обители преподобным Антонием до основания лавры Св. Троицы преподобным Сергием. М, 1855; Муравьев А.Н. Русская Фиваида на Севере. СПб., 1855; Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1871, 1988 репр.; Кудрявцев М. История православного монашества в Северо-Восточной России со времен прп. Сергия Радонежского. М., 1881; Докучаев-Басков К.А. Подвижники и монастыри Крайнего Севера; Мансветов И.Д. Церковный устав (Типик), его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885; Никольский Н.К. Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство до второй четверти XVII в. (1397–1625). СПБ, 1897. Вып. 1; 1910. Вып. 2; он же. Общинная и келейная жизнь в Кирилло-Белозерском монастыре в XV и XVI веках и в начале XVII-го // ХЧ. 1907. Август, 1908 Февраль; Июнь–июль; Голубинский. Т. 1 (II); Кадлубовсхий А. Очерки по истории древнерусской литературы житий святых Варшава, 1902; Каптерев Н.Ф. В чем состояло истинное монашество по воззрениям преподобного Максима Грека // БВ 1903. Т. I; Смирнов С.И. Как служили миру подвижники Древней Руси. Сергиев Посад, 1903; Богословский М. Северный монастырь в XVII веке // ВЕ. 1908. № 11; Боровкова-Майкова М.С. Нил Сорский и Паисий Величковский // Сборник статей, посвящённых С.Ф. Платонову. СПБ., 1911; Введенский А.А. Монастырский стряпчий // РИЖ. 1921. № 7; Очерки по истории колонизации Севера. Пг., 1922. Вып. 1;