Наконец, указывают и различия чисто богословского плана (практически полное отсутствие в книге «Деяния святых апостолов» богословия Креста; отсутствие акцента на учении Павла об оправдании). Исследователи отмечают, однако, что апелляция к универсальным (общечеловеческим) религиозным понятиям в афинской речи апостола Павла, по версии Луки (Деян. 17:22–31), хорошо согласуется с аргументацией апостола Павла с опорой на представление о естественном законе в «Послании к Римлянам». Вместе с тем ряд признаков с очевидностью свидетельствует о том, что Лука был знаком с богословием апостола Павла и особенностями его стиля. В речи апостола у Луки засвидетельствован такой характерный паулинистический термин, как «домостроительство», «зодчество», в значении «наставление» (в синодальном переводе – «назидание») в сочетании с понятием «наследие» (Деян. 20:31), означающим у апостола Павла принятие обетований, возвещённых в Ветхом Завете и ставших действенными благодаря искупительной жертве Христа (см.: Гал. 3:18, 29). Луке известно Павлово отождествление «Евангелия» с «керигмой»: именно его подразумевают как слова апостола Петра на Апостольском Соборе («чтобы из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали»), так и слова прощальной речи апостола Павла («засвидетельствовать (в синодальном переводе – «проповедать») Евангелие благодати Божией» – Деян. 20:24). Параллель с учением апостола Павла об оправдании исследователи видят в «особом материале» Луки – в притче о мытаре и фарисее (Лк. 18:9–14), а также в рассказе о грешнице, которая возлила миро на голову Иисуса (Лк. 7:36–50). Если в параллельном повествовании Матфей (Мф. 26:6–13) почти буквально воспроизводит текст из Мк. 14:3–9, то Лука единственный среди синоптиков говорит о прощении грехов женщины по её вере (Лк. 7:47–48, 50). Тот факт, что Симон у Луки – фарисей (Лк. 7:36–37, 39), в то время как у Марка и Матфея – прокажённый (Мк. 14:3; Мф. 26:6), ещё больше оттеняет полемический аспект учения об оправдании, которое, как и у апостола Павла, противостоит фарисейскому пониманию ветхозаветного представления об обетованиях (рассказ о прощённой грешнице и притча о мытаре и фарисее в этом случае обретают у Луки определённый параллелизм). Совокупность имеющихся свидетельств позволяет исследователям заключить, что автор Евангелия от Луки и книги «Деяния святых апостолов» имел эллинистическое образование, хорошие познания в еврейской традиции (эти два фактора могут указывать, по мнению исследователей, на то, что он был прозелитом или «боящимся Бога»), с большой вероятностью был спутником апостола¬ Павла, знавшим и достаточно свободно переосмыслявшим его богословие. По мнению Ульриха Геккеля и Петра Покорны, этот автор относился к числу учёных представителей школы Павла наряду с теми учениками апостола, которые дополнили паулинистический корпус.