Наряду с евангелистами Матфеем и Марком Лука использовал и ряд других источников, как устных, так и письменных, при этом в некоторых случаях он мог получить сведения и от очевидцев событий евангельской истории. Редакционная работа Луки признаётся Кассианом наиболее значительной среди всех евангелистов-синоптиков. С синоптической проблемой тесно связан вопрос о возможности согласования и об исторической достоверности Евангелий. Правильное решение этого вопроса, по мнению Кассиана, должно базироваться на учении о богодухновенности Священного Писания. Богодухновенность Писания исключает возможность неправильного восприятия и искажения воспринятого авторами новозаветных книг. Различия в освещении фактов евангельской истории отдельными Евангелиями объясняются разными целями, которые ставили перед собой евангелисты. Ни один евангелист не стремился к созданию чисто исторического повествования. В наибольшей степени забота об исторической точности проявляется в Евангелии от Луки, и поэтому именно это Евангелие, согласно Кассиану, должно стать основой для построения хронологии евангельской истории. Однако даже в нём историческая цель не является главной, и последовательность событий этого Евангелия не отвечает требованиям научной хронологии. Каждое из Евангелий есть свидетельство вхождения вечного во временное, и это сопряжение двух планов не может быть передано на человеческом языке в виде хронологически безупречного исторического повествования. Кассиан сближает в этом отношении Евангелия с православной иконой, условные формы которой, чуждые натурализма, представляют собой попытку изъяснить неизъяснимое. Каждый из евангелистов ставил перед собой, прежде всего, определённые богословские цели, и именно различие богословских акцентов определяет различия в построении повествования. «Для сравнения Евангелий в плоскости истории не остаётся места, и этим сразу разрешаются наблюдаемые между Евангелиями противоречия. Противоречий не существует. Различия объясняются различием цели». Это не исключает, по мысли Кассиана, возможности для православного исследователя пользоваться Евангелием как историческим источником, но общеисторический метод приложим лишь к области доступного человеческому опыту, т.е. к внешней обстановке, в которой протекало земное служение Иисуса Христа. К личности Самого Христа этот метод неприложим. Кассиан считал невозможным для православного автора создание исторического жизнеописания Спасителя и протестантские опыты в жанре «Жизни Иисуса» оценивал как заведомо неудачные. В центре внимания Кассиана как исследователя всегда находилась иоанновская письменность, прежде всего, четвёртое Евангелие – единственная новозаветная книга, которой Кассиан посвятил исследования монографического масштаба. При этом восприятие им Евангелие от Иоанна заметно эволюционировало. Если в ранней работе «Евангелисты как историки» Кассиан резко отделял Евангелие от Иоанна от синоптических Евангелий, усматривая в последних «вечное в его земном выражении», а в первом «предельное откровение вечного», то впоследствии он пришёл к убеждению, что четвёртое Евангелие не может восприниматься как текст исключительно духовно-символического содержания, и видел в нём наличие важнейших сведений по евангельской истории, ставя его как источник исторической информации не ниже синоптических Евангелий, включая Евангелие от Луки.