На смену асимметрии, свойственной фасадам храмов второй половины XIV – начала XV вв., приходит симметрия, декор имеет строчный характер, помимо общей вертикальной оси, которой подчиняется построение фасадов всех памятников новгородской церковной архитектуры, появляется и вторая, горизонтальная ось. Меняется и характер декора барабанов: декор барабанов становится продолжением декора фасадов храма, от которого теперь во многом зависит насыщенность барабана декоративными поясами. Оценивая значение новгородской архитектуры 1458–1470 гг., исследователи отмечают, что так называемое реставрационное строительство середины XV в., при котором фактически копировались формы памятников XII в., вряд ли могло способствовать развитию архитектурной мысли. Гораздо более перспективной являлась «новая» архитектура второй половины XV в. Однако из-за большого количества построек, возведённых в эти годы, их художественный уровень был неоднородным. В 1920 гг. Константин Константинович Романов сопоставил новгородскую архитектуру 1430–1460 гг. с зодчеством Москвы и Пскова: по его мнению, новгородская архитектура в XIV–XV вв. не была связана с зодчеством Москвы и до конца третьей четверти XV в. с зодчеством Пскова. Современный уровень знаний о зодчестве этих крупнейших городских центров русского Средневековья позволяет исследователям говорить об отсутствии связей между новгородской и московской архитектурными школами в середине – второй половине XV в. (исследователи отмечают, что памятники московского зодчества этого времени практически не сохранились). Но исследователи находят немало точек соприкосновения с архитектурой Пскова того же периода: оформление фасадов церкви Успения в Мелётове (1462 г.) напоминает фасадные композиции новгородских памятников XV в.; многоскатное покрытие, отмеченное в 1460 гг. в Новгороде, в псковской традиции представлено церковью в Мелётове и церкви святых Космы и Дамиана с Примостья в Пскове (1463 г.). Середина – вторая половина XV в. – эпоха тесных архитектурных контактов Новгорода и Пскова: псковские зодчие используют некоторые новгородские формы, но творчески перерабатывают их. Псковская архитектура второй половины XV в. – самостоятельная ветвь древнерусского зодчества, которая, однако, имеет очевидные точки пересечения с архитектурой Новгорода. Храмоздательная деятельность Ионы завершает историю новгородской архитектуры XI–XV вв. Памятники 1460 гг. послужили источником, откуда зодчие XVI в. заимствовали многие архитектурные формы. Облик Ионы описан в иконописных подлинниках под 5 ноября: «В белом клобуке, брада доле Сергиевой, седа, риза святительска» (Институт русской литературы); “...в белом клобуке, брада доле Сергиевы, сед, ризы святительския”; “...подобием стар, сед, в белом клобуке, брада доле Сергиевы, риза святительская”; “...старец рускаго типа, сед, с бородой немного более чем средней величины, телом сух и болезнен; в белом клобуке; в фелони и омофоре. Надпись на хартии: “Безумцы, что вы замыслили; если вы и убьёте великого князя, то чего вы добьётесь: только одно несчастие и бедствие навлечёте на Новгород” или “Великий государь, не позволяй гневу овладевать твоим сердцем, не внимай клеветникам и завистникам, не карай многих невинных из-за горсти виновных, но отечески вразуми жителей нашего города и окажи им свою любовь и милость”».