По учению Илариона, имя Иисус не есть простое человеческое имя, данное родившемуся в Вифлееме Богомладенцу. Вслед за Димитрием Ростовским Иларион говорит о том, что имя Иисус от вечности хранилось в Предвечном Совете Святой Троицы: «В вечности на Небесах Единый Бог: Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух Святый; и если там пребывало имя Иисус, то, стало быть, оно и есть Бог, потому что там ничто тварное быть не может. Туда не смеют проникнуть и чины ангельские». Согласно учению Илариона, имя Иисуса Христа в силу присутствия в нём Самого Господа является источником христианского благочестия – на нём основаны все церковные таинства, всякое богослужение и всякая молитва. Рассмотрение чинопоследования церковных таинств и богослужений показывает, какое место в них занимает призывание имени Божия. Эту работу через несколько лет после Илариона проведёт иеросхимонах Антоний (Булатович), поставивший своей целью собрать максимальное количество свидетельств о силе имени Божия не только из Священного Писания и святоотеческого Предания, но и из богослужебных текстов и богослужебной практики. Несомненной заслугой Илариона является то, что он одним из первых обратился к литургическому Преданию церкви и воспринял его как источник богословского догматического учения. Его непосредственным предшественником в этом был Иоанн Кронштадтский, утверждавший, что «в богослужении – вся догматика, вся церковная история, все домостроительство нашего спасения». Имя Иисуса Христа, которое, по словам Илариона, легло в основу всего церковного строя, положило начало и монашеской жизни. «Новая жизнь», открывшаяся благодаря имени Иисуса Христа, является, прежде всего, внутренней, сокровенной жизнью человека в Боге, преображением его сердца благодаря соединению со священным именем. Иларион развивает учение о том, что благодаря долговременному призыванию имени Иисуса человек может прийти в такое состояние, при котором будет ощущать имя Божие тождественным Самому Господу. Достигнув этого состояния, человек уподобляется Богу и приобретает божественные свойства. Это не что иное, как традиционное восточно-христианское учение об обожении человека: «Имя Господа Иисуса Христа, если можно так сказать, как бы воплощается, человек ясно ощущает внутренним чувством своей души в Имени Божием Самого Господа. Это ощущение Самого Господа и Его Имени сливается в тождество, по коему невозможно бывает отличить одно от другого». Термин «тождество», употреблённый Иларионом, может ввести в заблуждение, равно как и слова о том, что имя Божие благодаря Иисусовой молитве «как бы воплощается». Однако контекст данного отрывка позволяет с достаточной определённостью утверждать, что речь в нём идёт об опыте молящегося, для которого призывание имени Иисуса Христа становится источником ощущения присутствия Самого Господа, причём ощущение это основывается не на «соображениях разума», а на «чувстве сердца» («этом внутреннем, глубочайшем, сердечном единении»).