По замечанию протоиерея Сергия Булгакова, «благоуханнейшие страницы религиозной поэзии из жизни отшельников Кавказа» чередуются в книге с «бесхитростными, иногда прямо семинарскими, рассуждениями автора и выписками из духовной литературы». По оценке Алексея Фёдоровича Лосева, наименее удачными являются главы, посвящённые антропологии: «Здесь мистическое (антично-патристическое) учение путается с атеистической психологией новейшего времени и её терминологией». Вся вторая часть книги (пересказ Евангелия), по мнению А.Ф. Лосева, малоинтересна. Напротив, главы, посвящённые учению о молитве Иисусовой, об условиях умного богообщения и об имени Божьем, высоко оцениваются А.Ф. Лосевым: он видит в них «чистейший образец восточно-свято-отеч(еской) мистики, восходящей через паламитов и исихастов, Симеона Нов(ого) Бог(ослова), Максима Исп(оведника), Дион(исия) Ареопаг(ита), Григ(ория) Нисского к неоплатонизму и Плат(ону)». В восточно-христианской монашеской традиции Иисусова молитва известна на протяжении многих веков. Учение о молитве Иисусовой излагается Иларионом на основе традиционного восточно-христианского представления о трёх образах внимания и молитвы. С этого и начинается первая беседа старца Дисидерия с автором книги. Он сообщает, что, живя в монастыре и исполняя различные послушания, почти 15 лет занимался произнесением устной молитвы, т.е. «словесным выговором молитвенных слов». Потом сама собой молитва перешла в умную, когда «ум стал держаться в словах молитвы, при зрении в них Господа». Затем открылась и сердечная молитва, которая, по учению всех св. отцов, «составляет в духовной жизни и вообще во всех исправлениях монашеских венец, славу и совершенство, потому что существо её есть теснейшее соединение нашего сердца – вернее слитие всего нашего духовного существа – с Господом Иисусом Христом, явственно осязаемом в пресвятом Его имени». Изложенное учение укоренено в традиции, отраженной в «Слове о трёх образах внимания и молитвы», приписываемом Симеону Новому Богослову, и в сочинениях византийских исихастов XIII–XIV вв. Постепенное схождение ума в сердце соответствует, согласно Илариону, поэтапному переходу молитвы с телесного уровня на душевный; с душевного уровня молитва должна перейти на духовный – это и есть третий образ внимания и молитвы, характеризующийся обнажением ума от всего земного: «Первые две степени молитвы не престают и здесь; но только их действие как бы подавляется, утончевается и одухотворяется. Молитва совлекается от своих внешних одежд – на первой степени от телесной (от разных занятий), на второй от душевной (помыслов), и чистою входит в духовный сердечный храм...» Находясь на третьей степени молитвенного подвига, человек ощущает преображение собственного ума, который, сойдя в сердце, соединяется там с Самим Христом.