В Германии идеи, аналогичные теории Т. Гоббса, развивал теоретик права Христиан Томазиус (1655–1728 гг.), который одновременно с апологией прав монарха на произвольное устроение внешней организации церковной жизни и его монополии на власть в церкви настаивал также на свободе совести. Объяснением такого, казалось бы, парадоксального подхода было то обстоятельство, что лютеранская сотериология не придаёт значения в деле спасения внешнему устроению христианской общины: необходимо только, чтобы в общине правильно проповедовалось Евангелие, а спасение зависит от личной веры христианина. Последовательное осуществление принципа территориализма подразумевает удаление, изгнание из государства приверженцев иного, нежели носитель высшей государственной власти, вероисповедания. Государственная церковность является смягчённой формой осуществления этого принципа: религиозная община, к которой принадлежит государь, пользуется преимуществом государственной (или официальной) церкви, а права иных религиозных общин оказываются ограниченными, урезанными. Помимо прочного утверждения в протестантских государствах в XVII в. система государственной церковности стала распространяться и в католических странах: в Испании, где Реформации вовсе не было, во Франции, в Польше, в большинстве германских государств, расположенных к югу от Дуная и к западу от Рейна, где Реформация потерпела поражение. Важным рубежом в развитии этого процесса стало заключение в 1648 г. Вестфальского мира, положившего конец Тридцатилетней войне. Этим документом определялось равноправие во многих странах Западной Европы (исключение составляла, например, Испания) трёх церквей: католической, лютеранской и реформатской (кальвинистской); за европейскими монархами признавалась верховная власть по отношению ко всем исповеданиям, находившимся на их территориях, как к тем, к которым принадлежали сами монархи, так и к иным, обычно составлявшим меньшинство. Это означало, что Вестфальский договор предоставил католическим государям верховную власть по отношению к католической церкви в их государствах. Католические государи оказались, по существу, в одинаковом положении с протестантскими государями в их юридическом отношении к конфессиям в подвластных им странах. Это противоречило ряду норм католического церковного права, по крайней мере, в формулировках и интерпретациях средневековых канонических документов с их теократической тенденцией: «Лжеисидоровых декреталий», Декрета Грациана, «Corpus juris canonici». Усвоение католическими монархами предоставленных им прав нередко встречало противодействие со стороны Римских пап. Таким образом, религиозные статьи Вестфальского мира выражали тенденцию к признанию равноправия конфессий. В то же время усвоение монарху верховной власти по отношению к религиозным общинам привело к тому, что фактически полноту прав и привилегий приобрело вероисповедание монарха, а по отношению к конфессиям религиозных меньшинств действовал лишь принцип веротерпимости.