К началу XIX в. православные братства, действовавшие в западных районах Российской империи и испытывавшие сильное давление со стороны католиков и униатов, утратили своё церковно-общественное значение. Предпринятая в 1862 г. политическим публицистом и издателем Михаилом Осиповичем Кояловичем (1828–1891 гг.) поездка по Западному краю выявила, что в Минской епархии почти при всех храмах (их было более 500) действовали братские общины, а во всех епархиях Западной России насчитывалось, по мнению исследователя, около тысячи братств. Но деятельность этих организаций ограничивалась участием в праздничных богослужениях, братских обедах (братчинах), братских праздниках и похоронах умерших членов братства и сбором взносов (редко превышавших 15 коп. с братчика). Обычно такие православные братства, порой не имевшие юридического статуса, но имевшие свой устав, состояли из 100–200 членов, во главе их стояли старосты или старшие братчики. В начале 1860 гг. православное население западных губерний России возобновило свою апологетическую и миссионерскую деятельность, что в немалой степени было связано с желанием правительства создать в данном регионе общественную силу, способную противостоять польско-католическому влиянию, а также росту польского сепаратизма (это стало очень актуальным после польского восстания 1863–1864 гг.). Кроме того, организации православных братств способствовало неприятие многими русскими церковными иерархами некоторых церковных реформ 1860 гг., в частности, введения не подотчётных духовенству церковных советов, к которым перешёл контроль над финансовыми и хозяйственными делами приходов. Против системы церковных советов протестовали Московский митрополит Филарет (Дроздов), Херсонский архиепископ Димитрий (Муретов) и другие архиереи. Желая представить альтернативу церковным советам, Киевский митрополит Арсений (Москвин) благословил восстановление старинных православных братств на основе единого устава для сельских братств Киевской епархии, опубликованного в 1862 г. Главной целью таких братств было «содержание и украшение храма, поддержание и улучшение школы и госпиталя, пособие обедневшим братчикам, водворение в братстве добрых нравов и жития христианского». Летом 1863 г. православные братства начали организационно оформляться в Минской и Полоцкой епархиях. Они учреждались не только священнослужителями и мирянами, но и государственными структурами: так, в 1863 г. в целях ограничения влияния католиков, распространения образования среди белорусского населения в духе православия и русской народности и устройства народных школ в Вильне было создано Западнорусское братство Министерства народного просвещения. Были приняты (8 мая 1864 г.) «Основные правила для учреждения православных церковных братств» (их проект составил министр внутренних дел П.А. Валуев, руководствуясь запиской П.Н. Батюшкова «О положении православного духовенства в Западном крае»). Братства учреждались по благословению епархиального архиерея после согласования устава с губернским начальством. Воссоздаваемые православные братства являлись историческими преемниками православных союзов, действовавших в XVI–XVII вв. Их задачами являлись противодействие посягательствам на права церкви со стороны иноверцев и раскольников, строительство и украшение православных храмов, дела благотворительности, духовное просвещение и взаимная поддержка. Процесс возникновения православных братств в центральных и восточных епархиях Российской империи шёл сложнее, встречая препятствия со стороны как светской, так и церковной властей. Исследователям известно, например, что святитель Филарет (Дроздов) не благословил великую княгиню Елену Павловну на создание в 1865 г. братства оказания помощи бедным ученикам духовно-учебных заведений Московской епархии, сочтя эту затею несвоевременной. Однако активная и полезная деятельность православных братств, более эффективная, чем деятельность учреждённых почти одновременно с братствами церковных попечительств, вскоре заставила власти преодолеть недоверие к братствам. Православные братства создавались обычно при приходских храмах, существовали также при монастырях и даже при архиерейских домах, часть братств имела статус епархиальных.