Такой определенный взгляд на православную церковь и некоторые, наиболее важные обряды естественно приводит автора к решению третьего вопроса. Если имя Иисус, четвероконечный крест не заключают в себе ничего богопротивного, если в великороссийской церкви существует истинное Христово священство, если в ней совершается таинство тела и крови Господней, то справедливо ли поступили предки старообрядцев, отделившиеся от этой церкви, справедливо ли поступают и они – потомки, удерживающие такое разделение? Автор решает этот вопрос в том смысле, что «вины непоследования пастырям русской церкви – важные и благословные – заключаются в клятвах собора 1667 г.» и в порицаниях, которые были сделаны этими пастырями на старые обряды. Таким образом, общий смысл «Послания» – неосновательность существующего раздора и необходимость примирения. Такой вывод был сделан, и 23 июня 1865 г. в православие перешли наместник белокриницкой митрополии Онуфрий, епископ коломенский Пафнутий, а 21 июля того же года присоединился к церкви тульский епископ Сергий. Все они сложили с себя прежние священные степени, были оставлены в звании простых иноков и поселены в кельях Чудова монастыря, а их примеру последовали многие старообрядческие священники. Понятно, что «Послание» возбудило упорную борьбу, поколебав основы поповщинского согласия и разделив его на два враждебных и непримиримых лагеря, получивших от окружного послания и свое имя окружников и противоокружников (раздорников). Первым врагом «Послания» оказался обиженный некогда Софроний. Каковы бы ни были его мотивы, но в своих нападках на «Послание» он стал выразителем толков, которые были слышны в народе. Творение Ксенова он называл «еретическим нововведением, предательством великороссийской церкви» и рассеял по всему Поволжью свои взгляды. Более того, он отправился с жалобой к самому Кириллу и от имени некоторых московских старообрядцев просил его для успокоения умов прибыть в Москву. В начале 1863 г. тот приехал в Москву, где около него образовалась довольно значительная партия недовольных «Окружным посланием», но в числе этих недовольных были только миряне. Кирилл счел нужным подготовить, так сказать, почву и прежде чем приступить к суждению об «Окружном послании», предложил избрать особого московского архиепископа, который управлял бы всей старообрядческой церковью в России. Когда же таким архиепископом был избран Антоний, то Кирилл объявил, что сам вступает в управление российской церковью, выслал из Москвы своего наместника Онуфрия и 24 февраля 1863 г. издал определение, по которому «Окружное послание» было признано недействительным. В том же году Кирилл был вынужден удалиться из Москвы, а 24 июля 1864 г. рукоположил для Москвы другого епископа, Антония (крестьянина Богородского уезда Афанасия Климова), известного под именем Гуслицкого, т.к. Гуслицы являлись главным гнездом противоокружников. Таким образом, в Москве оказались два епископа, Антоний первый и Антоний второй, но т.к. по церковным правилам два равноправных епископа в одном городе быть не могут, то начались взаимные пререкания, и раздор еще больше усилился. Опираясь на авторитет Кирилла, раздорники стали действовать решительно. До тех пор они ограничивались критикой «Окружного послания», называя его «предательством великороссийской церкви», но своего догматического учения еще не выставляли. Такое учение было изложено в 1864 г. Софронием в следующих выражениях: «Господствующая ныне в России церковь верует во иного Бога Иисуса Христа, рожденного осмью годами после Спасителя миру Иисуса Христа; под именем Иисуса должно подразумевать сына погибели – Антихриста. Составители Послания впали в ересь; именно в нем 120 ересей...» Через два года Кирилл, по предварительному соглашению с московскими раздорниками, издал две грамоты: одну на имя Антония первого, другую на имя Антония второго.