У человека теперь истинным отечеством является не земля, а небо, где уже восседает Христос. Чтобы доказать величие христианства своим единомышленникам из иудеев, Павел изображает (в Послании к евреям) Христа, как превышающего Своей силой ангелов, которые участвовали в даровании Синайского закона. В учении о Христе он является независимым и от иудейско-раввинских мнений. Для иудеев Мессия был не только существом вечным, но и не был даже первым проявление Божьей воли о спасении людей. До мира, – говорит Талмуд, – существовали семь вещей, и первой из них была Тора. Мессия-Избавитель представляется только высшим воплотителем идеи законности и лучшим исполнителем Закона. Если же Закон хорошо исполняется людьми, то и особого Мессии не нужно. Для апостола Павла Христос, существующий от вечности, как полная божественная личность, является краеугольным камнем всего здания искупления. Одно это уже указывает, что учение Павла о Христе и учение раввинов о Мессии – диаметрально противоположные. Он расходится с раввинами и в понимании искупления. Согласно учению раввинов, иудей и сам мог достигнуть действительной праведности: для этого ему следовало только в точности исполнять Закон. Павел говорил о совершенно обратном: собственными силами никто не может спастись. Согласно воззрению раввинов, Мессия должен явиться уже оправдавшим себя перед Богом иудеям, чтобы только увенчать их праведность, например, дать им свободу и власть над миром. Согласно воззрениям апостола Павла, Христос пришел для того, чтобы даровать человечеству оправдание и устроить на земле духовное царство. Учение Павла отличается от раввинского и в вопросах о происхождении греха и смерти, о будущей жизни и втором пришествии Христа, о воскресении мертвых и т.д. Это дает основание утверждать, что свое учение апостол Павел выработал сам на основании бывших ему откровений, примыкая к тому, что дошло до него из благовестия о Христе через других апостолов и проповедников – свидетелей земной жизни Иисуса. Его взгляды принимались не всеми. В некоторых местах эпистолярного цикла звучит эхо ожесточенных споров между соперничавшими проповедниками, столкновения чувств, которые можно счесть чем угодно, но только не благожелательным порывом. Таков Аполлос, с уважением поминавшийся в раннехристианские времена, – еврей из Александрии, «муж красноречивый и сведущий в писаниях», который был «наставлен в начатках пути Господня» (Деян. 8:24–25), гневно обличенный, однако, апостолом Павлом в двух Посланиях к коринфянам за его чисто аллегорическое толкование учения о спасении – в духе «мудрости мира сего». Павел прибег к игре слов, понятной только говорящим на греческом языке, и назвал его последователей среди христиан Коринфа «аполлуменой», что означает «осужденные», «проклятые» (1 Кор. 1:18). Борьба против Павла продолжалась в течение всего II в. Почти все писания, возникшие в Малой Азии (такие, как послания Варнавы и Игнатия или мартиролог Поликарпа), следовали его учению. Те же, что происходили с «римского запада» (как, например, авторы Послания Климента или авторы «Пастыря» Гермы), отражают иные настроения. В конце концов, происходит слияние обоих течений, и учение Павла принимается впоследствии большинством церквей, хотя и не без эпизодических, но показательных противоречий. См. также ПАПА РИМСКИЙ