В православной церкви есть тексты, за которыми она признаёт несомненный вероучительный авторитет и непреходящее значение. Прежде всего, это Священное Писание. Несомненным вероучительным авторитетом являются Никео-Константинопольский Символ веры и догматические определения семи Вселенских соборов. Наряду с ними, по авторитетному мнению архиепископа Василия (Кривошеина), по степени вероучительной значимости можно поставить догматические определения Константинопольского собора 879–880 гг., постановления Константинопольских соборов 1341–1351 гг. о Божьей сущности и Её действиях, а также определение Константинопольского собора 1156–1157 гг. о евхаристии как о жертве (а не только воспоминании), приносимой Христом по человечеству Святой Троице. Православное вероучение выражается не только в соборных догматических определениях, символах и исповеданиях веры, но и в литургическом предании, по крайней мере, в той его части, которая запечатлена авторитетом св. отцов и проверена временем. Так, «можно без преувеличения сказать, что анафора литургий св. Василия Великого и св. Иоанна Златоуста по своей богословско-догматической авторитетности нисколько не уступает догматическим постановлениям Вселенских Соборов». Авторитетным свидетельством христианской веры православная церковь признаёт также святоотеческое наследие в целом. Но, учитывая многочисленность, разнообразие и неравнозначность написанного отцами, церковь никогда не пыталась кодифицировать какой-либо определённый корпус святоотеческих творений, который бы исчерпывающе отвечал принципу «consensus patrum». Тем не менее, в православии общепризнанным является убеждение, что только на основании святоотеческой мысли может быть правильно понято христианское вероучение во всей его целостности и полноте. «Вселенские Соборы начинали свои догматические постановления словами «Последуя святым отцам», выражая тем своё убеждение, что верность им по духу есть основной признак православного богословия». В отличие от западных христианских конфессий православная церковь не придаёт большой вероучительной ценности следующим догматическим памятникам древности: Апостольскому Символу веры – как западному по происхождению, не известному Вселенским соборам и недостаточному по содержанию, а также Афанасиевому Символу веры – как не известному древней церкви, отражающему августиновскую триадологию и содержащему «в своём латинском оригинале (хотя, может быть, и не изначала) учение об исхождении Святого Духа a Patre et Filio». Символ Григория Чудотворца, епископа Неокесарийского (III в.), будучи важным историческим памятником, также не может претендовать на общецерковный авторитет – как личное исповедание верного ученика Оригена, хотя и не содержащее ничего еретического.