«Послание...» категорически отказывало коммунистическим властям в праве считаться представителями русского народа: «Какая же логика может признать право народного представительства за теми, кто поставил себе целью совершенно уничтожить народную культуру, т.е. прежде всего то, чем народ жил почти тысячу лет, – его религию?..» В «Послании...» выражено решительное осуждение признания международным сообществом советского правительства: «Если на Конференции или после Конференции выяснится, что большевицкая власть в России признана полноправной, то в одном государстве за другим начнутся большевицкие перевороты, которые, как это всем известно, настойчиво подготовляются интернационалом во всех народах». В заключительной части «Послания...» содержался призыв к военной помощи в борьбе русской эмиграции с большевизмом: «Народы Европы! Народы Мира! Пожалейте наш добрый, открытый, благородный по сердцу народ русский, попавший в руки мировых злодеев! Не поддерживайте их, не укрепляйте их против Ваших детей и внуков! А лучше помогите честным русским гражданам. Дайте им в руки оружие, дайте им своих добровольцев и помогите изгнать большевизм – этот культ убийства, грабежа и богохульства из России и всего мира». В «Послании...» говорилось, что оно составлено от имени Русского Всезарубежного Церковного Собора, который «единогласно уполномочил свой президиум обратиться к Мировой конференции». Во время работы Собора о будущей Генуэзской конференции ещё не было известно, предложения о её созыве появились только в январе 1922 г. Зарубежное Церковное Собрание действительно уполномочило свой президиум составить послание «Ко всему миру», но это поручение было дано в связи с поднятым архиепископом Анастасием (Грибановским) вопросом о помощи голодающим. Такое послание было составлено, но в нём, повторяя известное воззвание патриарха Тихона «К народам мира и к православному человеку», говорилось исключительно о сборе средств для помощи жертвам стихийного бедствия – небывалой засухи. «Послание к Мировой Конференции...», призывающее по существу к иностранному военному вмешательству, как и говорящее о реставрации династии Романовых послание «К чадам Русской Православной Церкви, в рассеянии и изгнании сущим», не могли остаться без внимания советского руководства и стали поводом для обвинений всей Русской церкви и её предстоятеля в «поддержке контрреволюции». Серьёзную угрозу для патриарха Тихона представляло и то обстоятельство, что, согласно принятому на Всезарубежном Соборе протоколу, все его постановления начинались со слов: «По благословению Святейшего Патриарха Тихона», хотя на деле ни один из соборных документов не был утверждён святителем. Такой порядок был принят вопреки возражениям секретаря ВЦУЗ Е.И. Махароблидзе. Доводами в пользу данной формулировки служило то, что в противном случае постановления Собора не получат должного авторитета. Патриарх Тихон довольно долго не имел возможности ознакомиться с материалами Всезарубежного Собора.