Инструкция была составлена в целях усиления охраны произведений искусства и предметов старины, представляющих художественную, историческую или иную культурную ценность, и находящихся в пользовании религиозных объединений. В ходе XXVI съезда КПСС в феврале-марте 1981 г. поднимался вопрос о совершенствовании законодательства о религиозных культах. Было дано поручение разработать соответствующий общесоюзный акт. В декабре того же года появился первый вариант «Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о религиозных культах». Координатором подготовки законопроекта стал Совет по делам религий, который, однако, не проявлял по этому вопросу инициативы, и работа так и не была завершена. В начале 1980 гг. для В.А. Куроедова, судя по его отчётам, стало очевидно, что проводившаяся в СССР на протяжении длительного времени религиозная политика дала результаты отчасти противоположные ожидаемым. При сокращении в сельской местности количества зарегистрированных приходов население сёл и деревень стало удовлетворять свои религиозные потребности в городах, возникло новое явление – урбанизация религиозной жизни. Там, где православные верующие из-за отказов в регистрации общин не имели возможности удовлетворять свои религиозные потребности в действующих церквах, они становились объектами сектантского миссионерства. Хотя сектантские общины также испытывали проблемы с регистрацией, в условиях нелегальности они действовали более успешно. Количество сектантских формирований стало преобладать над общим числом православных церквей на Северном Кавказе, в Средней Азии и Казахстане, в Сибири и на Дальнем Востоке. Сектантство рассматривалось в Совете по делам религий как более серьёзная угроза для советского общества, чем РПЦ, поэтому его успехи вызывали у В.А. Куроедова особое беспокойство. Виновными в сложившейся ситуации В.А. Куроедов считал местные власти, которые отказывали в регистрации фактически действовавшим православным религиозным обществам из-за нежелания испортить «благополучную» статистику, а также из-за опасения увеличения числа ходатайств верующих, количественного роста регистрируемых объединений и оживления их деятельности. В 1983 г. В.А. Куроедов писал в ЦК КПСС: «Многие должностные лица предпочитают не замечать существования нелегальных религиозных объединений. Порой мирятся с их незаконной деятельностью. Не считаясь с реальной обстановкой, категорически отклоняют просьбы верующих о регистрации их объединений, считая её уступкой религии, «минусом» в идеологической работе. Особо нетерпимое положение сложилось в мусульманском культе. Необоснованные отказы в регистрации религиозных объединений имеют место по отношению к православным и католическим обществам. Нередко в регистрации отказывают наиболее лояльным, патриотически настроенным верующим, что создаёт напряжённость, не способствует делу гражданского воспитания верующих». На исходе своей государственной службы В.А. Куроедов принял непосредственное участие в подготовке празднования 1000-летия Крещения Руси. Хотя официальная позиция Совета по делам религий состояла в том, что празднование юбилея является исключительно внутрицерковным делом, было решено поддержать просьбу Московской патриархии о передаче одного из закрытых исторически значимых московских монастырей для создания при нём церковного административного центра. 17 мая 1983 г. В.А. Куроедов сообщил в Совете по делам религий прибывшим туда патриарху Пимену (Извекову), управляющему делами Московской патриархии Таллинскому и Эстонскому митрополиту Алексию (Ридигеру; впоследствии Патриарх Московский и всея Руси Алексий II) и председателю ОВЦС Минскому и Белорусскому митрополиту Филарету (Вахромееву) о передаче РПЦ Даниловского монастыря. В.А. Куроедов был награждён орденом Ленина, дважды орденом Трудового Красного Знамени, другими государственными наградами. В ноябре 1984 г. освобождён от должности председателя Совета по делам религий в связи с уходом на пенсию. Новым председателем Совета стал Константин Михайлович Харчев. В.А. Куроедов проживал до своей кончины в Москве.