Так, в Патерике единственное упоминание о размещении «наместной» иконы в храме содержится в Слове 34, повествующем о чуде во время украшения собора: голубь «...леташе по всеи церкви... слетев же долу, седе за иконою чудною Богородичною наместною. Долу же стоящии хотеша яти голуб, и приставиша лестницу, се не обретеся за иконою, ни за завесою». Иван Алексеевич Карабинов, анализируя этот и другие тексты Патерика, полагал, что речь идёт о «наместной» иконе, «которая помещалась в средней части храма на некотором возвышении от пола и, по-видимому, имела не малые размеры», и высказал сомнение о связи иконы «Успение Пресвятой Богородицы» с образом, вручённым Богородицей константинопольским мастерам. Исследователь предположил, что «наместной» иконой являлась не маленькая Киево-Печерская икона (её размеры, по акту 1942 г., составляли 27,7х39,2 см), а несохранившийся образ Богоматери с Младенцем на троне, ранние воспроизведения которого можно увидеть на миниатюре так называемого Кодекса Гертруды (Национальный археологический музей, Чивидале-дель-Фриули, начало XII в.) и на иконе «Богоматерь Свенская-Печерская» (около 1288 г., Третьяковская галерея; об этом подробно см. в ст. Печерская икона Божьей Матери). Е.Е. Голубинский в связи с «наместной» Киево-Печерской иконой считал, что речь в Слове 34 Патерика может идти об алтарной преграде, и располагал икону не в местном ряду, а выше – под темплоном или Деисусом, но совершенно определённо – над царскими вратами (в данном предположении он мог руководствоваться и поздней традицией размещения иконы). Археологическая реконструкция Николая Вячеславовича Холостенко домонгольской мраморной алтарной преграды Успенского собора показывает её значительные размеры (общая высота 3,02 м, первый ряд икон находился на уровне 1,51 м от пола), так что помещаемые в интерколумниях парные иконы местного ряда могли быть большими. Однако не настолько большими, чтобы «стоявшие внизу» имели необходимость приставлять лестницу (ориентировочные расчёты, по данным Н.В. Холостенко, показывают, что при максимальной величине иконы её верхняя точка относительно пола могла находиться на высоте не более 2,5 м). В то же время размещение иконы на преграде над царскими вратами наиболее близко к описанным в тексте действиям с лестницей и алтарной завесой. В общих рассуждениях вообще о месте в храме «наместных» икон Е.Е. Голубинский отмечал, что они могли быть «поставляемы вне (алтарной) преграды, именно сзади или спереди её в особых киотах, а в неё саму были внесены только уже в позднейшее время». Ольга Евгеньевна Этингоф обращает внимание на то, что принесённая из Влахерн «наместная» икона Успенского собора могла получить «…место в Печерском храме по образцу знаменитой чтимой иконы Влахернской церкви… недалеко от алтаря, но не в алтарной преграде, а в отдельном киоте, возможно, в трансепте, как в константинопольском храме». В качестве маловероятной гипотезы исследователи упоминают о возможности нахождения Киево-Печерской иконы в алтарном пространстве за престолом, понимая под завесой ткань, крепившуюся на напрестольном кивории, которая скрывала Святое Святых (такие завесы сохранялись до XIII в., в частности, в Святой Софии Константинопольской).