На это же косвенно указывает и то обстоятельство, что архиепископ Вассиан II (Санин), несомненно знавший Кассиана, в своём Житии преподобного Пафнутия (первая четверть XVI в.) не назвал Кассиана среди «древних» учеников Пафнутия (Иосиф Волоцкий, Иннокентий и Исаия), рассказы которых послужили источниками Жития. Как сообщается в Житии Кассиана, преподобный Пафнутий «зело любя его за его смирение, и послушание, и за великиа труды его». Согласно Житию Кассиана, уже при жизни Пафнутия Кассиан сблизился со своим сверстником Иосифом Волоцким: видя строгое соблюдение им устава, Кассиан «прилепися к нему духовною любовию о Христе». Иосиф поведал Кассиану о своём замысле создать общежитийный монастырь. Кассиан поддержал Иосифа, ответив: «Бог и Пречистыя Богородица твой помысл делом соврьшит, и яз с тобою же». Исследователи не исключают, что в Пафнутиевом монастыре Кассиан познакомился с Даниилом Переяславским, который также происходил из среды мелких или средних переяславских вотчинников. Согласно «Книге степенной царского родословия», составленной на рубеже 1550 и 1560 гг. учеником преподобного Даниила протопопом Андреем (впоследствии митрополит всея Руси Афанасий), Даниил прибыл в Боровскую обитель вскоре после смерти её основателя, т.е. около 1477 г., когда Кассиан ещё находился там. После кончины преподобного Пафнутия Кассиан недолго оставался в Боровской обители. В результате конфликта Иосифа, возглавлявшего Боровский монастырь в 1477–1479 гг., с большинством братии Кассиан покинул Боровск; придя в 1479 г. в основанный Иосифом Волоколамский монастырь, он стал одним из первых его насельников. В обители Иосифа Кассиан вёл суровую аскетическую жизнь. По сообщению Жития Кассиана, он «возложи на собя пансыр под свитку, на наго тело, и пекий хлебы на братию. Правило же его бысть в келье – 6000 молитов Исусовых и тысяща поклонов. И егда же разсыпася пансыр, он же возложи на собя веригы тяшки зело, и тако тружаяся и постяся». Когда преподобный достиг 90-летнего возраста, волоцкие иноки, видя его «уже телом изнемогша», сняли с него вериги. Поправившись, старец «повеле паки иныя сковати, но тяшки не потолику» и носил эти вериги до своей кончины. В жизнеописании Кассиана рассказывается о его желании «четыредесят дней не ясти, ни пити, ни паки возлещи на ребрех». После 12 дней воздержания старец «изнеможе» и на некоторое время потерял зрение, 30 дней ослепшего Кассиана водил его ученик Иона Голова (Пушечников). Узнав об этом, Иосиф «запрети великим запрещением» Кассиану поститься «чрез силу». В Житии Кассиана сообщается о том, что у него отнялись ноги; помолившись Пресвятой Богородице, инок поправился. После этого Кассиан дал обет больше не обуваться и не надевать тёплую одежду «и до кончины живота своего не измени обета своего» (отсюда прозвище святого). Страдая от холода, старец говорил себе: «Терпи, грешный Касиане, терпи! Горек мраз, но сладок рай, и аще не ныне умрём, умрём же всяко». Составитель «Степенной книги», зафиксировавший, по мнению исследователей, устные рассказы о Кассиане, характеризует преподобного «яко бесплотна человека, аще и во плоти суща».