Значительно позднее фарфор начал использоваться для церковных украшений (фарфоровые иконостасы в монастырях России второй половины XIX в.). Расцвет майолики эпохи модерна связан с декорацией фасадов, в том числе церковных: церквей в честь Воскресения Христова и Покрова Богоматери в Гороховском переулке в Москве (архитектор Илья Евграфович Бондаренко, 1907–1908 гг.), Спаса Нерукотворного в посёлке Клязьма под Москвой (архитектор Сергей Иванович Вашков, 1913–1916 гг.). Среди техник церковных художественных тканей преобладают лицевое и орнаментальное шитьё, гобелены. В ткачестве эпохи поздней Античности и раннего христианства сосуществовали языческие и христианские орнаментальные мотивы и образы (коптской ткани IV–X вв., Государственный Эрмитаж). В восточном и западном христианстве распространённым способом украшения тканых изделий, особенно предназначавшихся для церковной службы, была вышивка. В эпоху Средневековья лицевое шитьё было областью женского творчества, которое отличалось особым благочестием, поскольку отчасти повторяло занятия Девы Марии во время Её пребывания в иерусалимском храме, когда Она, согласно изводу Благовещения Пресвятой Богородицы, пряла пурпурную нить. Прядение руками Богоматери символизировало Воплощение, сотканную плоть Богочеловека, что придавало древнему ремеслу богословский смысл. Орнаментальное шитьё в сочетании с драгоценными камнями, жемчугом, лицевыми и орнаментальными дробницами украшало одежды священнослужителей (Большой (Византия, 1414–1417 гг., музеи Московского Кремля) и Малый (середина XIV в., Византия, XV–XVII вв., Россия, музеи Московского Кремля) саккосы митрополита Фотия). Лицевое шитьё использовалось при создании пелен к иконам, литургических и надгробных покровов. Иконография сюжетов, как правило, повторяла живописную иконографию. Работа над исполнением важных предметов шитья распределялась подобно работе над иконами или фресками. Знаменщиками композиций были лучшие художники своего времени. Так, в середине – второй половине XVII в. Симон Ушаков занимался знаменанием произведений мастерских Оружейной палаты. Другие мастера специализировались на «знаменании» слов и трав. Мастерские имели технические секреты и стилистические особенности. В XVI в. популярностью пользовалось шитьё мастериц княгини Евдокии (в иночестве Евфросинии) Старицкой, служившее образцом: исследователям известно, что в 1602 г. по указу Бориса Годунова в Кириллов Белозерский монастырь возвратили плащаницу («воздух большой») работы старицкой мастерской, который брали в Москву для копирования. В XVII в. славились качеством и количеством произведений мастерские Строгановых. К драгоценному убору богослужебных книг, прежде всего, напрестольных Евангелий, относятся поворозы, или прокладицы, – богато украшенные закладки с орнаментальным шитьём и жемчугом. Ими закладывали тексты, читаемые на богослужении. Ткани, а иногда и шитьё иностранного производства широко использовались на православном Востоке для церковных облачений. Саккос, как полагают исследователи, заказанный в Италии для Константинопольского патриарха Кирилла Лукариса (конец XVI – XVII вв., музеи Московского Кремля), украшают шитые вставки с изображениями святых; в середине XVII в. этот саккос попал в Россию и принадлежал патриарху Иоасафу II.